Дерби Брайа - Идеальное Рождество с Хаосом

соки.

Он, не переставая, целует меня, пока не всасывает в свой рот мочку моего уха, а

потом выдыхает:

— Развернись, детка, и дай мне этот сладкий ротик.

Я делаю, как он говорит, и снова сажусь на него верхом, широко расставив ноги. Но

прежде чем он успевает меня поцеловать, я дергаю его за футболку и жду, пока он не

стянет её через голову и бросит на пол.

Тогда он сминает мои губы в жарком и жёстком поцелуе. Грубом и требовательном.

Он с жадностью упивается мной, рукой помогая себе стянуть свои штаны, а затем

9

поднимает меня так, чтобы быстро сдвинуть мои трусики и толкнуться в меня. Я стону и

ласкаю каждый дюйм его груди, пока он наполняет меня. Пальцы Мава снова начинают

мять мою плоть. Но одна рука остаётся на моей талии и принуждает меня двигаться взад-

вперед, вверх-вниз, вращая бедрами с каждым его толчком.

— Боже, детка. Вот оно. Объезди меня, дай мне почувствовать, как эти сиськи

ударяются о мою грудь.

Мы тяжело дышим, отчаянно хватая ртом воздух, когда наши тела потираются друг

о друга. Он рычит все чаще, и с каждым таким рыком его движения становятся более

мощными, более безудержными, в стремлении достичь разрядки.

— Люци. Да, о, чёрт. Так близко. Нет, вот здесь. О, мой Бог, — испускаю я, откинув

голову назад.

Приподнимая меня и опуская, он погружается глубже и задевает ту точку, где я

нуждаюсь в нем больше всего. Он делает это снова. И снова. Чувствуя, что мои мышцы

напряжены, а ноги дрожат, я стараюсь оттянуть неизбежное. Но затем он разрывает

поцелуй и вонзается зубами в мою кожу между шеей и плечом. Я теряю самообладание,

пока моё тело пронзает изысканная боль, устремляясь прямо к средоточию моего

желания.

Когда я закрываю глаза, чтобы позволить себе окунуться в удовольствие с головой, в

моих смеженных веках отплясывают маленькие огоньки, похожие на те, что висят на

дереве позади меня.

Мав продолжает ожесточенно вколачиваться в меня.

— Господи Иисусе, — хрипит он, напротив моей кожи, когда его тело находит своё

освобождение в моём. Внутренние стенки моего влагалища начинают постепенно

расслабляться, но его член не перестаёт пульсировать, наполняя меня своим теплом.

Когда последняя капля спермы покидает его тело, Мав откидывается на спинку

дивана и утягивает меня за собой. Он обвивает меня руками и крепко прижимает к своей

груди.

— Ммм, — устало бормочет он мне в висок. — Мы повторим это в следующем году.

И в последующие годы тоже.

— Что-то вроде нашей собственной рождественской традиции.

— Да. Только моя и твоя. Чертовски жаркий секс перед елкой. Звучит превосходно.

Мав протягивает руку и ухватывается за одеяло, стаскивая его с края дивана. Он

накидывает его мне на плечи, укрывая тем самым нас обоих. Я прижимаюсь к нему ближе

и вдыхаю его запах.

— Ты делаешь меня счастливой, Мав. Я люблю тебя.

Костяшкой пальца он приподнимает мой подбородок и целует в губы.

— Я тоже люблю тебя, детка. Спасибо, что сделала это Рождество лучшим в моей

жизни.

— Оно только начинается, подожди, пока Уилл не проснется, — говорю я, хихикая.

— Не могу дождаться, когда увижу её личико, — усмехается он.

— Ты ведь понимаешь, что через несколько секунд она разорвет оберточную бумагу

на кусочки, верно? — он не отвечает. Вместо этого он закрывает глаза, и его улыбка

становится ещё шире. — Потом она попросит тебя научить её ездить на её новеньком

велосипеде.

— Как я и сказал. Не могу дождаться, чёрт возьми.

— Она крутит тобой, как хочет, — смеюсь я.

10

Он открывает глаза и сосредотачивает взгляд на моём лице, опуская его на мои губы,

а затем снова смотрит мне в глаза.

— Как и ты, Куколка. И в этом нет ничего плохого. Я люблю своих девочек.

Покачав головой, я устраиваюсь у него под подбородком.

Долгое время мы просто лежим. Слышно только тиканье настенных часов и наши

вдохи.

Я первая нарушаю тишину.

— Мы устроили дикий беспорядок.

Он смеётся и начинает стаскивать меня с себя.

— Как насчёт того, чтобы подняться наверх и завершить начатое там?

Поднявшись, я оборачиваю вокруг себя одеяло. На мгновение мне кажется, что он

шутит.

Но потом он подхватывает меня на руки, да так внезапно, что я вскрикиваю от

изумления.

— Мав!

— Пошли. Хочу показать тебе, почему я никогда не был послушным мальчиком.