Оксана Алексеева - Возможности слов

Семен Иванович хмуро глянул на Вадима, и тот без лишних слов расшифровал посыл:

— Да. Я придумаю Кириллу какую-нибудь видимость работы, не волнуйтесь.

Кирилл рассмеялся в полный голос и хлопнул того по плечу.

— А это она самая? — он перевел взгляд на Ксюшу. — Мне Лизавета уже позвонила, сообщила, что ты тут немую девицу разыскал… Просто сбылась твоя мечта, пап! Или налоговые льготы за инвалидов решил собрать?

На самом деле, у Ксюши не было группы по инвалидности, потому что, несмотря на заключение психиатра, она до сих пор не был готова признать себя настолько официально сумасшедшей. Но разубеждать похмельного наследника империи никто, очевидно, не собирался. Он и сам не дал такой возможности:

— Ладно. Я в свой кабинет. Дела, дела! Вадим, разбудишь, когда пойдешь на обед? Расскажу тебе, что да как.

Вадим Александрович неожиданно тепло ему улыбнулся.

— Конечно, расскажешь! Будто у меня есть другой выход.

— Никаких других выходов, приятель! Ты без меня уже давно бы от тоски помер…

Ксюша только переводила взгляд с этой смеющейся парочки на хмурого Семена Ивановича, но, вовремя спохватившись, бросилась вслед за Вадимом Александровичем, чтобы начать исполнять первые распоряжения шефа.

Когда они втроем оказались в общем зале, Кирилл тут же ухватил Ксюшу и Вадима за локти и потащил в сторону, сопровождаемый смазанными приветствиями со стороны сотрудников. Следом за ними поспешила только одна девушка, которая была достойна занять место по соседству с Кириллом на рекламном баннере — блондинка с идеально уложенными локонами и безупречными стрелками на глазах так и просилась хотя бы в кадр третьесортного боевика.

— Лизавета, прошу, — Кирилл протолкнул всех в кабинет, а потом осмотрелся по сторонам, создавая полное сходство их встречи с заседанием подпольного кружка.

Таковой, по мнению переволновавшейся Ксюши, она и являлась, потому что все, кроме нее самой, понимали что происходит, но Кирилл только добавлял таинственности. Он запер за собой дверь, а потом шагнул к столу, из ящика которого и достал бутылку чего-то подозрительно янтарного. Плеснул понемногу в расставленные на столе, будто всегда готовые к бою, стаканы. И Вадим Александрович, и девушка, которая была обозначена как «Лизавета», тут же взяли по одному. С последним Кирилл подошел к Ксюше. Но она отрицательно покачала головой — с того самого злополучного выпускного она не выпила и капли спиртного, и, естественно, не собиралась этого делать: и вообще, и в компании совершенно незнакомых людей в первый же рабочий день, в частности.

— Ты чего? — удивился он ее строптивости.

Ксюша еще раз помотала головой.

— Не понял! — это прозвучало скорее с вызовом, чем с вопросительной интонацией.

Она вконец растерялась, но начала тут же выводить на экране планшета: «Спасибо, но…». Ей не дали возможность закончить — Кирилл выхватил девайс и пристально заглянул в лицо, призывая к порядку:

— Ты что, отца боишься, да?

Ксюша сообразила, что это лучший способ отделаться от навязчивых услуг, поэтому теперь согласно затрясла головой. Кирилл скривился недовольно, но перестал пихать ей в руки стакан и планшет все-таки вернул. Она даже и не поняла, к чему была такая настойчивость, раз все они сделали по совсем небольшому глотку, а потом поставили стаканы на стол. Это был просто приветственный ритуал, который не подразумевал обильных распитий, и от этой мысли Ксюша смутилась еще сильнее. Остальная троица выпила за встречу, еще раз договорилась пообедать вместе, но потом неизбежно обратила внимание и на нее.

— Меня зовут Елизавета Николаевна, начальник рекламного отдела, — сначала к Ксюше обратилась девушка. Ее приветливая улыбка не слишком сочеталась с дальнейшими словами: — Мы, конечно, очень рады, но были бы рады еще больше, если бы ты пришла на работу с маникюром!

Ксюша уставилась на свои пальцы, не решаясь снова поднять голову. Она готовилась к нездоровому любопытству, унизительной или добродушной жалости, к чему угодно! Но точно не к тому, что кто-то первым делом обратит внимание на ее ногти. Тут же вмешался Вадим Александрович, но говорил он без нажима:

— Лиз, сбавь обороты. Ксения не моделью к нам пришла устраиваться, так что оставь в стороне…

— Лизавета, не сбавляй обороты! — перебил его Кирилл. — Тебе идет быть доберманом!

Он снова шагнул ближе к Ксюше, наклонился, но она так и не подняла головы, проклиная себя, что отважилась на шаг, к которому, как оказалось, совсем не была готова. Ей захотелось оказаться дома, в кругу близких, и никогда больше не пытаться этот круг покинуть.