Дженнифер Доусон: Победитель получает все

Всю свою жизнь она ставила отца выше себя.

Ну что ж, пора выбирать, ради кого жить дальше.

Приняв твердое решение, Сесили, не медля ни минуты, позвонила Джулии, секретарше отца.

– Где вы были? – тут же задала вопрос Джулия.

Сесили пропустила вопрос мимо ушей:

– Я хочу узнать расписание встреч отца на сегодня, и как можно быстрее, если вас не затруднит.

Еле слышно запищал ее мобильный телефон, его характерный писк говорил о приеме электронного сообщения. Сообщения, которое она ждала. У Сесили быстро забилось сердце от волнения. Все складывалось пока как нельзя лучше.

– Он сейчас разговаривает с Полом.

– Отлично. Я еду к нему прямо сейчас.

Убрав мобильник в сумку, Сесили вышла на оживленную центральную улицу Чикаго, взяла такси и через четверть часа уже входила в офис отца.

Она не удосужилась постучаться. Пол еще не ушел. Он и отец что-то обсуждали, склонившись над бумагами. В воздухе явственно пахло военными действиями, и Сесили должна была опять принять в них участие, но теперь не на стороне отца, а на своей собственной.

Сенатор вскинул голову:

– О, Сесили!

– Отец. – Она тоже поздоровалась и, повернувшись к Полу, официальным тоном проговорила: – Пожалуйста, оставьте нас наедине, мне необходимо переговорить с отцом конфиденциально.

Пол вопросительно посмотрел на своего босса, сенатор молча кивнул. Не говоря ни слова, Пол собрал бумаги и вышел из кабинета.

– Кого я могу благодарить за удовольствие видеть тебя? – Отец выглядел уставшим, постаревшим, под глазами висели мешки. – Звонила твоя мать, оказывается, меня не приглашают на свадьбу. Может быть, ты приехала сюда с миртовой ветвью в руках?

– Нет, ты не угадал. – Сесили села за стол. – Мне надоело быть посредником между тобой и мамой.

Лицо сенатора порозовело, потом побагровело. Конечно, от гнева, а не от стыда, у Сесили не было никаких сомнений на этот счет.

– Хорошо. В таком случае твой визит, вероятно, связан с твоей предвыборной кампанией?

– О нет, я выхожу из предвыборной гонки. – Едва она произнесла вслух эти слова, как ей тут же стало легко и свободно, словно с души скатился камень весом в тысячу фунтов. – У меня больше нет желания участвовать в ней.

Ощущение свободы овладело Сесили. С нее как будто спали тяжелые цепи, теперь ее ничто не связывало, но и ничто не защищало, ее положение стало неустойчивым, уязвимым, но оно придало ее жизни неведомую доныне остроту.

Натаниэл Райли удивленно заморгал, потом его лицо прояснилось:

– Ну что ж, весьма благоразумное решение. Теперь, как я надеюсь, ты сможешь уделять больше внимания и сил своему будущему мужу и вашей совместной жизни.

Сесили летела, словно на крыльях, поэтому она презрительно фыркнула в ответ. Как никогда раньше, она чувствовала себя сильной, решительной, способной справиться с любым делом.

– Я совсем не намерена посвящать себя ни тому, ни другому.

– Тогда чем ты намерена заняться? – Отец говорил очень осторожно, взвешивая каждое слово.

Сесили наклонилась вперед:

– Я собираюсь открыть небольшую фирму по связям с общественностью и заниматься тем, чем занималась раньше, – минимизацией негативных последствий. Ты сам неоднократно признавался, что именно в этом и заключается моя самая сильная сторона. Ты прав, мне действительно нравится такая работа, и я успешно с ней справляюсь.

Намерение, о котором сказано вслух, наполовину осуществленное намерение. Сесили разволновалась – да, она вполне способна осуществить задуманное. У нее есть необходимые связи и сложившиеся отношения. Она сможет начать с нуля, и, черт побери, у нее будет своя собственная фирма.

Отец насупил брови:

– Не думаю, что Майлзу понравится твоя идея. Тебе стоит прежде обсудить ее с ним.

Она тряхнула головой:

– Не вижу смысла, потому что не собираюсь за него замуж. Вам вдвоем придется покорять Белым дом без меня.

– Хотя ты моя дочь, – рассердился Натаниэл Райли, – но я могу вынудить тебя действовать вопреки твоему желанию.

Сесили положила руки на стол. Она чувствовала в себе спокойную силу, уверенность и даже внутреннюю правоту. Ну что ж, не она, а он первым объявил о начале военных действий, так пусть пеняет на себя.

– А, так вот как это теперь звучит на твоем языке! А если называть вещи своими именами, то получится шантаж.

– Скорее стимул.

Улыбнувшись, Сесили небрежно отмахнулась:

– Ладно, пусть так.

Она вынула мобильный телефон и открыла приложение к электронной почте. В почтовом ящике было сообщение от Митча. Открыв соответствующее окно, она приступила к загрузке.