Айя Субботина: Сердце Пандоры

Снова и снова прокручиваю их в голове, наслаждаюсь, словно дегустирую изысканное вино многолетней выдержки. Истома стекает вниз по венам, опускается в коники пальцев, и я с удовольствием, словно окунула ноги в песок, шевелю кончиками пальцев. Хочется и самой выпить. Нет, не шампанское, потому что праздновать тут нечего. Взять вот тот тяжелый хрустальный стакан, наполнить его любимым виски моего Адама и …

Я останавливаю мысль, потому что хоть мысли и успели убежать за горизонт, мозг продолжает переваривать информацию. И зачем-то скрупулезно, как паук, перебирает слова лапками. Как ты было? «Решил подкоптить…» Втягиваю носом воздух, но он пахнет совсем не книгами, дорогим алкоголем и нотками ладана.

Он пахнет гарью.

Именно этот запах был непрошенным гостем в нашей спальне.

— Охрана Франца донесла, что накануне он общался только с тобой, и эта встреча не была совсем обычной. Якобы секретной.

— Секретной? — Адам пожимает плечами, и я замечаю, как тяжело ему даются попытки не смотреть в ответ мой пристальный взгляд. — Франц денег просил взаймы. Сказал, что у него долги. У него там что-то с его новым протеже не срослось и вложение не окупилось, надо было срочно отбить, потому что задолжал. Прости, Сергей, я правда не в курсе подробностей, мне своих проблем хватает. Да и не интересуюсь я всякой шелупонью.

Держится спокойно, но плечи… Черт!

Я все-таки наливаю немного в стакан — ровно на один палец, делаю глоток. Горько, но алкоголь, как бы нелепо это не звучало, отрезвляет. Становлюсь Адаму за спину и как бы невзначай поглаживаю его по плечу: от шеи, медленно, стекающим движением ладони до самого обрыва. Раз и еще раз, пока не чувствую, как под тонкой тканью домашней футболки расслабляются мышцы. Вот так, теперь все хорошо.

— Я под подозрением? — спокойно перебирая мои пальцы, интересуется Адам.

— Просто решил заглянуть по старой дружбе, рассказать, если что, откуда ветер дует. Увидел знакомое имя.

Странный разговор. Короткий, какой-то несуразный, полунамеков в нем больше, чем слов. Мы как заговорщики, которые знают, что их прослушивают, и поэтому не могут говорить прямо, но еще не успели придумать секретную речь и вынуждены играть в игру «Крокодил».

Тот запах, господи.

Сергей поднимается, Адам встает вслед за ним. Они идут до двери и снова говорят о прошлом. Как будто ничего и не было.

Адам возвращается через пару минут. Я стою около стола и встречаю его немного настороженный взгляд, и жду, пока расстояние между нами не сокращается до раздавленного двумя телами миллиметра. Это прозвучит немного странно и нелепо, но именно я, маленькая коротышка, сгребаю в охапку своего большого и сильного мужа, и готова принять любой удар судьбы, если она настолько сука, что решит поквитаться с ним за его поступок. А потом поднимаю руки, обнимаю его лицо и смеюсь сквозь слезы, потому что он снова несколько дней не брился, и короткие волоски щекочут ладони.

«Прости меня, отче… но сегодня я не буду каяться. Сегодня я буду жить».

— Нельзя быть таким убийственно красивым, муж, потому что у меня вот-вот лопнет сердце.

Он улыбается той самой улыбкой от уха до уха, от которой я впадаю в тяжелейшую эйфорию, и вынырнуть уже никак. Заплыв без баллонов на критическую глубину, и еще немного ниже.

— Сколько ты выпила? — Кивает на мой стакан. — Меня минуту не было, жена.

— Явно недостаточно, чтобы не распускать язык, — подначиваю его. Заставляю наклонится к моему уху, и для этого Адаму приходится упереть ладони в стол по обе стороны моих бедер. — Мои крысы заткнулись, муж. Пойдем топить твоих.

Когда-нибудь, может быть — а может и нет — мы ответим за все, что сделали.

Но я планирую наслаждаться любовью своего мужчины еще минимум сто лет.

Три месяца спустя, октябрь

Главное преимущество дачи Садировых — оглушительный запах шашлыка. Мы с Каем переглядываемся, как голодные хищники, и синхронно глотаем слюни, посмеиваясь, когда Наиль перестает раздувать угли и со знанием дела, прищуриваясь, переворачивает мясо. Делает отдельно из баранины и из свинины, для себя и для гостей.

— Возьмите у своих пацанов слюнявчики, слабаки, — дымит сигаретой он, ухмыляясь так, как может ухмыляться человек, который знает, что приготовленное им мясо — на вес золота.

Я рад, что согласился на эту вылазку. Две недели практически не выкисал из дел, и хотел провести выходные в кругу семьи, но Полина настояла на поездке. Оказалось, у моей жены появились подруги, и теперь она тоже может пропадать вечером, сбегая на женские посиделки. Называет это «правом на уединение отца и сына» и всегда радуется, когда застает нас с Додо спящими без задних ног. Сын растет и в нем внезапно появляется столько энергии, что мы с Полиной начали познавать все прелести быстрого секса. И по этому поводу завели особое правило. Теперь моя Пандора ходит по дому в коротких халатиках или спортивных плиссированных юбках, иногда убивая во мне терпение, добавляя в пару еще и полосатые гольфы до колен.