Anne Dar - Один год жизни [СИ]

Весь день после припадка Мартин пролежал в своей постели, отказываясь оторваться от «Приключений Тома Сойера». Полдня я провела в компании мальчика, пока не осознала, что он действительно заинтересован книгой, до окончания которой оставалось минимум полсотни страниц. С разрешения Роланда, я отправилась в свою комнату, после чего он метался между мной и Мартином, словно боясь кого-то из нас упустить из виду, поэтому уже через полтора часа я снова вернулась в спальню своего подопечного, не желая наблюдать необоснованные метания Олдриджа в мою сторону.

Я стала чаще массировать ногу и ушиб начал постепенно спадать. Уже спустя пару дней я могла передвигаться без костылей, со стороны походя на оловянного солдатика. Я буквально подпрыгивала при каждом своем шаге, чтобы иметь возможность волочить своё туловище для того, чтобы добраться до комнаты Мартина, который в последние дни слабо поддавался уговорам покинуть свою постель. На десятый день моего пребывания в поместье, я с братьями Олдриджами отправилась в Лондон, на очередной запланированный прием в Национальном неврологическом госпитале. Ковыляя из поместья в сторону машины Олдриджа, я тащилась словно улитка, безумно опасаясь коварности ледяного налета под ногами. Естественно по приезду в Лондон я не разрешила Роланду помочь мне дохромать до входа в госпиталь, однако ему было глубоко наплевать на мои запреты, так как он не собирался тратить четверть часа на то, чтобы наблюдать за передвижением улитки в виде своей няньки. Вернее няньки его брата. В общем, он нетерпеливо хмыкнул на моё самоуверенное «нет», после чего резким движением подхватил меня на руки и, как ни в чем не бывало, опустил лишь в холле госпиталя.

— Ты бы видела, как вы по-дурацки смотритесь со стороны, — злорадно улыбался Мартин, подошедший к дивану, на котором меня оставил Роланд, отправившийся к ресепшену. Красноречивая улыбка Мартина не оставляла у меня сомнений — мы точно выглядели по-дурацки. Всё еще краснея от смущения, я осмотрелась по сторонам и сразу же словила на себе взгляды пары зевак, отчего меня залила еще более густая краска.

— Плюс полтора миллиметра за восемь месяцев. Прогноз неутешителен. Боюсь, вам придется скоро попрощаться, — вздохнул доктор, поседевший за эти восемь месяцев минимум на два тона. Интересно, как часто ему приходится говорить людям о том, что в скором времени они станут пустой копилкой, из которой вынут все до единой монетки радости, возможно даже посредством раздробления копилки изнутри самими монетками? В последнее время я ощущала себя именно такой копилкой. Вот-вот меня так сильно встряхнут, что, под тяжестью врезающихся в мою душу монет счастья, накопившихся за счет Мартина, раскроят моё нутро на миллион черепков. Я безумно боялась представить, что именно старший брат Мартина ежедневно вынужден переживать в своей душе.

Хотя Роланд и был не в восторге от моего решения, он высадил меня у дома вместе с моими вещами, пообещав в течение следующей недели присылать за мной автомобиль с Джонатаном (я согласилась лишь на неделю, так как регулярное пользование услугами личного водителя для меня было чрезмерной роскошью).

Несмотря на все перипетии, я снова была дома и снова чувствовала себя хреново, как, собственно, всякий раз по возвращению домой после длительного отсутствия. Первую ночь я даже не смогла толком выспаться из-за того, что отвыкла от своей скрипящей раскладушки.

Накануне дедушка с бабушкой вернулись в свою квартиру, так как молодой человек, которому они её сдавали, съехал в середине января, и наша семья больше не была в бедственном положении, чтобы препятствовать старикам жить отдельно. Если честно, я всегда хотела переехать из кладовки в более просторную комнату, но как только Эмилия и Тэмми выехали из нашей спальни, я вдруг поняла, что она слишком большая для одной меня, поэтому беспрепятственно уступила её своей племяннице. Элис была в восторге от того, что огромная комната, с двумя шкафами и тремя тахтами, отныне находится в полном её распоряжении. Дин же пребывал в восторге от того, что теперь ему не придется делить свои владения с девчонкой. Все были по-своему счастливы.

За столом вдруг образовалась огромная брешь, которую отец нейтрализовал посредством сложения стола, из-за чего в комнате появилось неожиданно много пространства и гостиная начала казаться слишком большой, так как столько места для уменьшенного состава нашей семьи было совершенно ни к чему. Откровенно говоря, мне было непривычно сидеть за маленьким столиком в скромной компании своих родителей и племянников. Уже проглатывая очередной кусок утреннего сэндвича, я вдруг впервые на тысячу процентов почувствовала, насколько грядущий год обещает быть тяжелым.