AlmaZa - Развод [СИ]

— Хватит! Йесон, прошу! Достаточно, прекрати, пожалуйста! — крича это, я неудобно гомозилась на связанных под спиной руках. Мне казалось, что я никогда не докричусь до Йесона, но он всё-таки притормозил.

— Не ослышался ли я? Что-то не расслышал.

— Прошу, хватит. Хватит, мой господин, любимый, я умоляю тебя, прекрати! — выдернув из его хватки одну ногу, я перекатилась на бок, сжав коленки, чтобы их никто не развел.

— А я говорил, что ты пожалеешь? — тут же прислонился ко мне сзади на боку муж. Его рука протиснулась и между тесно сжатых ног. — Моя девочка, моя радость… как незаметно летит время, когда я владею тобой, когда я ебу тебя…

Открыв глаза, я обнаружила за окном первые признаки рассвета. Мать моя, мы уже часа три кувыркаемся! И не уныло и монотонно, а брыкаясь, елозя и ведя неистовую борьбу. У меня скоро искры посыплются из глаз. Мозоли утром грозит обнаружить нам обоим. У меня-то ясно, где они будут, а вот у Йесона — на члене или языке? Муж резко вошел в меня ещё раз, заставив забыть то, о чем я думала. Нутро горело, связанные запястья саднило, я растворялась в этом безумии секса, но, черт возьми, ни один другой мужчина не удовлетворит меня так. Жестоко, беспощадно, немного садистски и не немного извращенно, но до конца, так, как мне то и было нужно.

Утром, лежа на простыне, обнятая вырубившимся Йесоном, я потерла небольшие синяки на руках. Такое чувство, что ноги были колесом, и я с трудом их свела. На ягодицах горели отпечатки пальцев. Долго находящаяся в напряжении спина заныла, и я пошевелилась активнее. Муж проснулся, но глаз не открывал.

— Всё в порядке? — спросил он, поцеловав меня в макушку. Ну вот, мы снова милая семейная пара.

— Да, спи. — погладила я его щеку. Йесон дотянулся до груди, властно взяв её в кулак.

— Если тебе станет легче, то я тоже, как выжатый лимон.

— Никто не заставлял тебя насиловать меня до полусмерти. — хохотнула я, догадываясь о том, что и он испытывает ломоту и разбитость.

— Зато я взял реванш. — сонно ухмыльнулся он.

— Напугал кошку сливками, вот что ты сделал.

— Да, между прочим, проиграть любимой женщине — вообще прекрасное чувство. — ответил тем же Йесон.

— Слушай, если в результате нет проигравших и победителей, зачем мы как два дурака ерепенились двое суток?

— Не хотел тебя расстраивать, но, вынужден признать: именно потому, что я дурак. Любовь не делает мужчину умнее.

— И не жди, я не признаюсь, что я дурочка. — засмеялась я. — Но и женщины от любви в гениев не превращаются.

Мы замолчали, погружаясь в сон. Йесон зарылся носом в мои волосы, покрепче прижав меня к себе и я, додумывая перед отключкой последнюю мысль о том, что люди от сильных чувств глупеют, пришла к выводу, что и мы, и Донун с Сорой, всегда будем влипать в какие-то странные или смешные ситуации, спорить, ссориться, ошибаться, ругаться, мириться и обижаться, потому что мы по-настоящему любим, а при искренних чувствах невозможно подчинить их разуму, невозможно всё просчитывать и предугадывать, владеть собой и всегда адекватно смотреть на вещи. Ведь если правит голова, а не сердце — разве это любовь? Нет. Ум и разум делают нас идеальными в собственных глазах, а любовь — в глазах любящего. Нас же она делает всего лишь собой самими. Настоящими. Такими, какие мы есть.

Примечание к части

* Сублингвально — «под язык». Способ принятия лекарств.

**Имеется в виду фарфор\керамика\произведение искусства времен китайской династии Мин (1368–1644 гг.).

POV г-жа Сон.

Я была не против побольше двигаться, поскольку все советовали мне это, врачи рекомендовали, и я соглашалась с доводами, что при беременности засиживаться не надо, но я пока не слишком хорошо знала Нью-Йорк, чтобы ехать и искать прогулочные места, тем более, с округлившимся животом пешком далеко не утопаешь, а вокруг высотки, где мы жили, гулять было негде. Шел седьмой месяц, и ко всему прочему, став похожей на корову, я стремилась, как ведьма или упырь, выбираться на люди только после сумерек, чтобы никто толком не разглядел, во что я превратилась. Донун убеждал меня, что мне это идет, и неподвижность наконец-то нейтрализует мою вечную неугомонность, но я была не согласна. Я же не слепая, и вижу отражение в зеркале!

На днях мы обратились к дизайнеру интерьера, чтобы он отделал нам последнюю, до сих пор стоявшую пустой комнату, в которой намечалась детская. И тогда встал главный вопрос: в какой же цвет уходить сильнее, голубой или розовый? Мальчик или девочка? Я сопротивлялась и не шла на УЗИ, вопреки просьбам мужа. Мне хотелось сюрприза, не хотелось сглазить и вообще, УЗИ вредно — я всё прочла! Но Донун уговаривал меня, да и, опять же, доктора заверяли, что так будет лучше, надо следить за развитием ребенка и тому подобное. В результате я сдалась.