Лорен Ловелл - Ярость

Тор думает, что она подписала мне смертный приговор своим заявлением.

Единственное, что она не понимает, так это то, что если у меня не будет свободы, если я не смогу быть с ней — я всё равно умру в любом случае.

— Пять минут, — говорит судебный пристав, прислонившись к стене. Мои руки в наручниках, но за последние несколько недель я узнал, как делать большинство вещей с ними. Я сижу перед довольно-таки толстым окошком, а по другую сторону стекла находится Марни. Я беру трубку и прикладываю её к своему подбородку.

— Ну, оранжевый не красит тебя, мальчик, — раздаётся его хриплый голос.

Я хмурюсь.

— Послушай, Марни, ты должен о ней позаботиться. Ты же знаешь где все… — я останавливаюсь, быстро оглядывая комнату. Охранник в трёх футах от меня, и я чертовски уверен, что здесь есть наблюдение. Я полагаю, мне нужно как-то обыграть это дерьмо на случай, если они тоже начнут подозревать задницу Марни. Я прочищаю горло и пристально смотрю на него. — Убедись, чтобы у неё было всё, в чём она нуждается, — моя бровь дёргается, пока я смотрю на него, убедившись, что он понимает, о чём идёт речь. У меня было больше денег, чем у грёбаного Билла Гейтса, спрятанных в моём доме и под псевдонимом на банковских счетах.

Он кивает.

— Ага, я позабочусь и найду способ ей помочь, — ещё один краткий кивок. Он стучит пальцами по столу из нержавеющей стали перед ним. — Для меня это такой шок, что ты запутался в этих сетях, — я вижу, как губы Марни напрягаются, скрывая улыбку, его голос просто извергается смехом. — Мальчик, ты воспитывался в церкви. Какой бес в тебя вселился? Дьявол?

Я закатываю глаза. Чертов Марни. Не переусердствуйте с этим дерьмом.

— Да, да. Я мудак, знаю. Извини, что подвёл тебя, — рычу я. — О ней что-нибудь слышно?

— Неа. Ничего, — его лицо меняется. Он очень её полюбил. Он проводит пальцем по столу. — Ничего, — повторяет он.

Мы сидим в тишине какое-то мгновенье. На данный момент больше нечего сказать. Наши жизни полностью в жопе.

— Ну, просто убедись, что у неё есть всё, что ей надо, хорошо?

— Конечно, всё сделаю.

Я кладу телефон на приёмник, и Марни отталкивается от стола, поворачивается и уходит. Я поднимаюсь, и охранник автоматически хватает меня, чтобы отвести обратно в камеру, но вместо того, чтобы повернуть налево в конце коридора, мы поворачиваем направо.

— У тебя сегодня день богатый на посетителей, — говорит он, открывая дверь и заводя меня в маленькую комнату.

Там стоит шаткий стол с четырьмя стульями, на двух из них сидят агенты ФБР. Передо мной стоит бутылка воды, и охранник поворачивается, чтобы выйти за дверь.

— Я буду прямо снаружи, — говорит он, протягивая руку к двери. — Он тот ещё хитрец. И злой.

Один из агентов ухмыляется мне.

— Думаю, мы справимся с ним.

Дверь закрывается, и оба мужчины смотрят на меня.

— Мистер Пирсон, я агент Тидвелл, а это, — он указывает на человека, сидящего на стуле возле него, — агент Уилсон.

Я ничего не отвечаю. Я просто устремляю взгляд между ними и сосредотачиваюсь на стене позади них.

Металлические ножки стула царапают пол, когда Тидвелл поднимается со своего места. Каблуки его туфель стукают по бетону, когда он обходит стол по направлению ко мне. Он стаёт предо мной и наклоняется таким образом, чтобы его лицо было максимально приближено к моему.

— У нас есть предложение к тебе, поэтому предлагаю просто выслушать нас, — он достаёт жвачку, перед тем как выпрямится. — Ты тот ещё преступник в своём деле. Чёрт, да ты был врагом номер один у Джо Кэмпбелла… Да ты убил его, — глаза агента на секунду сканируют меня.

Откинувшись на спинку стула, я говорю:

— Я не работаю с правительственными чиновниками. Вы попусту тратите своё чёртово время на меня. Я уже сказал той женщине, что нихера не расскажу.

— ФБР знает, что у тебя должен быть список контактов…, — он замолкает, что заставляет меня посмотреть в его сторону, — … впечатляет, как ни как, — его глаза почти сверкают от этого заявления.

Я молчу, но холодным взглядом впиваюсь в агента.

Он опирается на стол и скрещивает руки, наклоняя голову в сторону.

— Ты же понимаешь, что тебе сулит смертная казнь, и знаешь, что они изо всех сил будут стараться приблизить её, чтобы устроить из тебя зрелище для всех остальных преступников? Снова и снова. Держу пари, ты окажешься в комнате для смертников через два года, Пирсон.

Я стараюсь сдержать эмоции. Для меня не имеет значения, умру я сегодня или через десять лет. Я собираюсь умереть. И на этом точка.