Дженнифер Арментраут - Проклятая

— Я думал, что, если буду рядом с тобой, то будет проще, но как только я узнал тебя, по-настоящему узнал… я понял, что полюбил тебя уже давно, — он сжал губы, но не отвел взгляд. Ни разу за все время, что говорил. — Я сам этого не знал. А все знали. Мой отец хотел, чтобы я держался от тебя подальше, потому что знал о моих чувствах. И Курт думает, что мое восприятие искажено, что я снова потеряю контроль.

Неужели я неправильно поняла разговор между Куртом и Лиз? Я подумала, что Курт говорил о Кромвеле, но он лишь упомянул его имя, когда я перестала слушать. Было ли это важно?

— Но я понял, что никогда не потеряю контроль из-за тебя, потому что люблю тебя. Вот, что я пытался сказать тебе вчера ночью, Эмбер. Я люблю тебя.

— Не надо, — прошептала я — это больше было похоже на мольбу. — Не говори мне этого.

— Но это правда. Это всегда было правдой, — его руки все еще держали мои запястья, закатив рукав и обнажив кожу.

— Хайден…

— Я убивал, — сказал он, его черты лица стали жесткими. — Ты должна знать правду, Эм.

Я всхлипнула. Все это время это был он, всегда он.

— Ты можешь ненавидеть меня вечно, но это не изменит моих чувств.

Его рот накрыл мой с такой невероятной силой, что я не смогла сказать то, что собиралась. Это… это было неправильно, но, когда он отпустил мои запястья, я не коснулась его, как должна была. Искра иррационального доверия разгоралась во мне. Я схватила его за свитер и притянула еще ближе.

Хайден издал низкий горловой звук, и его губы снова накрыли мои. Его руки были повсюду: на моих бедрах, под моей майкой. Разумная часть моего мозга отчаянно кричала, что это неправильно, но я прижималась к нему все сильнее.

И в тот момент, когда я уже решила, что совершенно потеряла разум, его пальцы тронули шрам над моим пупком. Это было похоже на ушат ледяной воды для меня. Я оттолкнула его изо всех сил.

— Нет, стой. Я не могу.

Хайден тяжело дышал. Было похоже, что он не хотел меня отпускать, но все же он сделал шаг назад.

— Эм…

— Не надо! Я не могу! — закричала я, понимая, что это звучало жалко. — Ты не можешь меня любить. Ты хоть понимаешь, насколько извращенно это звучит?

Он выглядел так, словно я сделала ему физически больно, но это было не сравнимо с тем, что чувствовала я.

— Ты должен позволить мне уйти отсюда, Хайден. Пожалуйста.

Хайден покачал головой.

— Ты должна позволить мне объяснить…

— Объяснить что? — заплакала я. — Ты убил моего отца… ты убил меня, Господи помилуй!

— Что? — выкрикнул он.

— Я видела бумаги, Хайден! Я видела их. И ты сам признался в этом.

Он нахмурился еще сильнее.

— Я не представляю, о чем ты говоришь. Я никогда не признавался в том, что устроил аварию, потому что я этого не делал! Как ты вообще могла такое подумать?

Боже, это звучало так откровенно, так искренне, словно сами эти слова разрывали его на части. Но улики, улики ведь были прямо здесь, на полу.

Я упала на колени и схватила меню, желая бросить бумаги ему в лицо.

— Это меню ресторана… я не понимаю, — я перевернула лист.

— Это меню «Дымной Трапезной». И нет, я не знаю, как оно сюда попало.

— Нет, нет, нет. Это было меню не трапезной! — я начала раскачиваться из стороны в сторону. — Это меню было из «Соли Моря».

— Очевидно, нет, Эмбер.

Я подняла взгляд, качая головой. Хайден сложил руки на груди и выглядел крайне рассерженным.

— Нет. Там были даты! Дата аварии. Это был твой почерк! Там были статьи о моем отце, мое школьное расписание… — я взяла остальные бумаги лишь для того, чтобы убедиться, что и они уже совсем не те, что я видела прежде.

Статья была о выборах Кромвела. Расписание было не школьное, а встреч городского совета. А карты показывали путь в Моргантаун.

— Я не понимаю. Это не то, что я видела!

— Я не трогал эти бумаги.

— Я знаю. Я знаю, что не трогал, — я уронила бумаги и села, облокотившись на стену. Хайден говорил не об аварии, когда сказал, что убивал людей. О Боже. Он говорил о пожаре и… и я накричала на него, обвиняла в том, что он сделал.

— Эмбер, что с тобой происходить? Черт, так вот, почему ты хотела сама ехать в школу сегодня? Чтобы сбежать и покопаться в наших делах?

Я уронила голову на руки. Ничто из этого не имело смысла. Я знала, что видела, и все же теперь этого не было.

— И все же, после всего, что между нами, ты не доверяешь мне. Ты, правда, думаешь, что я бы причинил вред тебе или твоей семье? Что я мог бы сделать нечто подобное? — он жестко рассмеялся. — Погоди. Да о чем я вообще говорю? Ты прочла мое дело. Ты знаешь, почему я оказался в приюте. Так что, да, думаю, ты считаешь, что я и своего отца убил.