Лия Баранова - Мечты сбываются [СИ]

— Ты предлагаешь заставить мою женщину плакать? — Данко сделала два шага по направлению к другу, и уже сжал кулаки для предстоящей драки.

— Я согласна. — Ксения встала на пути своего мужчины. — Сделаем это сегодня, а если не получится, вернёмся в лагерь и забудем и о лаборатории, и о здании, и о других городах и мирах.

— И забудем о бывших друзьях. — Громче чем следовало добавил Данко.

Солнце уже совсем село и улицы освещались тускло. Было безлюдно, как в тот вечер, когда Ксю попала в этот мир впервые. Из окон серых домов лился желтоватый свет, отбрасывая тени на дорожки, опоясывающие строения. Она шла, держа под руку Данко, который молчал всю дорогу. Рядом шёл Изон, то и дело виновато поглядывающий на своего друга.

До странного здания, будь оно неладно, добрались быстро, окольными путями. Охраны на входе уже не было, поэтому вся компания сразу вошла внутрь. Натолкнувшись на дежурного, предъявили документы, пропуск и наврали о срочной проверке информации, полученной утром. Дежурный явно уже готовился ко сну, поэтому даже допытываться не стал, а просто пропустил всех внутрь и отправился по своим делам, даже не взглянув, в какую сторону направятся визитёры. На этот раз Изон не повел их вниз смотреть таинственную комнату в пыли, а направился вдоль по коридору. Спустя три поворота направо они упёрлись в новенькую стальную дверь.

— Ты сможешь открыть? — Первый раз с момента ссоры Данко обратился к своему старому другу.

— Пару минут. — Изон ловко орудовал инструментами, о назначении которых Ксю могла только догадываться, но спустя минуту в замке что-то щёлкнуло, и дверь отъехала в сторону.

Внутри было практически такое же помещение, какое они видели внизу в подвале, за одним только исключением. Здесь было чисто. Ни пылинки не летало в воздухе, стены были покрашены, полы намыты, на столах аккуратно расставлены инструменты неизвестного предназначения.

— Я так и думал, — грустно начал Изон, — они уже давно изучили нижнюю лабораторию. Сейчас помещение в подвале уже никого не волнует. Здесь же находится та самая дверь, за которой и скрыты все секреты людей древности.

Ксения сразу обратила внимание на дверь в конце комнаты. Она была огромной, массивной, с натёртыми до блеска выпуклостями, выглядела немного пугающей. Девушка подошла ближе и сразу стала рассматривать небольшой постамент у основания двери, он вплотную прилегал к косяку и загораживал край двери, не давая открыть её механически.

— А почему дверь просто не сломали? — В мире Ксю обычно так и поступали, когда не удавалось решить проблему более цивилизованным способом.

— На всех дверях древности внутри датчики, если взломать, они сработают и уничтожат всё в радиусе пяти метров. — Мимоходом бросил Изон, уже рассматривающий дверь.

— Пять метров? Может ну эту дверь? Я не хочу, чтоб из-за какой-нибудь ошибки всех нас разорвало. — Ксения была смелой, но не безрассудной. А в вопросе взрывов вообще была довольно категорична.

— Всё будет хорошо, никакой ошибки не будет, в худшем случае, дверь просто не откроется. — Проговорил Изон, даже не соблаговолив повернуться.

— Конечно, это должно нас успокоить, ты ведь не совершаешь ошибок, да? — Колкость Данко достигла цели, спина гениального ЧИРа напряглась, а его руки замерли на мгновение.

— Я не имею права на ошибку. — Это было сказано очень тихо, поэтому расслышала фразу только Ксю, которая стояла совсем рядом.

Через мгновение Изон указал на небольшое отверстие в постаменте у двери:

— Вот, сюда нужно пожертвовать доказательство человечности. Ксения, твой выход.

И все взгляды присутствующих обратились к девушке. Пауза затянулась.

— Я не умею плакать по заказу.

Ксю и сама понимала, что ей придётся плакать, когда они сюда придут, это не было чем-то неожиданным. Но только вот лить слёзы не было желания. Один из Чиров тихо предложил довести её до слёз, за что получил увесистый подзатыльник. Высказывали разные варианты, рассуждали на тему того, о чём можно плакать. Спрашивали девушку о доме и родителях. Но никакие грустные разговоры не выдавили ни одной слезинки. У Ксю просто не было желания плакать. Она даже потёрла глаза, но выступившей от трения влаги было не достаточно.

Антон толкнул Сашу в бок и вспомнил, как в первые дни знакомства они втроём играли в «дурака», вспомнил, как валялись по полу и ржали как сумасшедшие. Вспомнил свои жульнические штучки, начал рассказывать остальным ЧИРам о том, как его связали, рассказывал о метках губной помады. Эти воспоминания вызвали у Ксении улыбку, а когда парень начал в подробностях рассказывать остальным о том вечере, она не удержалась и тоже включилась в игру. Они уже наперебой рассказывали, как валяли дурака. Саша старался не отставать, вспоминая подробности, которые были упущены остальными рассказчиками. Не обошлось без беззлобного подтрунивания друг над другом, которое переросло в гомерический хохот не только у непосредственных участников описываемых событий, но и у слушателей.