Андреа Лоренс - Как быстро закончилась ночь [litres]

При мысли об этом у нее задрожали ноги. Люси присела на холодный мраморный пол галереи и стала разглядывать картину. Она в самом деле ей нравилась. При любых других обстоятельствах она была бы в восторге от того, что владеет ей. Но сейчас картина играла роль болезненного напоминания об Оливере.

Протянув руку, она провела пальцем по краю картины. Люси знала, что оставит ее у себя. Вероятно, картина будет единственным предметом, доставшимся близнецам от их отца.

Она вздохнула, встала и стала думать, куда повесить картину.

Оливер не находил себе места.

Не было иного способа описать то, как он себя чувствовал. Он даже не догадывался, сколько времени прошло с тех пор, как он поговорил с Люси и узнал о ребенке. Он не представлял, какой сейчас день недели. Он не приезжал в офис. Он торчал в своей квартире. Он даже не поднимался на крышу, чтобы обрезать растения, потому что пребывание там напоминало бы ему о Люси и той ночи, что они провели вместе. Даже его святилище не могло бы его успокоить.

Ему хватило ума перестать думать о том, что Люси испортила ему жизнь. Он не был дураком. Ему потребовалось несколько дней, чтобы остыть и прийти к неутешительному выводу. Дело в том, что с самого начала он все испортил. Ничто из того, что сделала Люси с того дня, как они познакомились, не давало ему права говорить ей такие ужасные слова за ужином в тот вечер. Она немедленно обратилась к нему, чтобы рассказать о ребенке, а он ее оскорбил. Поразмышляв несколько часов, он не придумал ничего, что могло бы исправить ситуацию.

Как такое возможно?

Оливер Дрейк – генеральный директор и спаситель «Орион текнолоджи», дипломированный специалист и миллионер. И как выяснилось, законченный идиот.

Он сидел на диване, когда в дверь постучали. Это было само по себе необычно, потому что консьерж не звонил и не предупреждал его о посетителях. Возможно, что-то случилось. Оливер несколько дней игнорировал звонки от членов своей семьи, и они были единственными, кто мог беспрепятственно подняться к нему в пентхаус. Оставалось надеяться, что Харпер не приехала, чтобы размозжить ему голову. Он даже не потрудился прослушать пятнадцать сообщений голосовой почты, которые она оставила ему.

Нахмурившись, Оливер выключил телевизор и пошел к входной двери. Посмотрев в глазок, он с облегчением обнаружил за дверью своих отца и брата.

– Папа? – Оливер открыл дверь.

Том Дрейк посмотрел на сына и покачал головой.

– Ты ужасно выглядишь, – сказал он, проходя мимо Оливера в квартиру. Дэнни топал следом за ним.

Младший брат Оливера выздоровел после несчастного случая. Теперь вряд ли можно было догадаться, что он лежал в больнице. Влетев в гостиную, он включил нужный ему телевизионный канал, чтобы посмотреть любимое шоу. Оливер знал, что, когда телевизор ему надоест, он вытащит из кармана современное игровое устройство и начнет играть.

Оливер со вздохом закрыл дверь за своим отцом и последовал за ним на кухню, где тот приготовил кофе.

– Я не думал, что ты продолжаешь пить кофе, папа.

Том недоуменно нахмурился:

– Это не для меня, а для тебя.

– Мне не нужен кофе. У меня нет похмелья.

Том прищурился, глядя на Оливера. Тот был в халате, пижамных штанах, с недельной щетиной на лице.

– Даже если у тебя нет похмелья, выпей, – произнес он. – Тебе надо проснуться.

– Я не сонный.

– Я не говорю, что ты сонный. Иногда человеку следует проснуться и посмотреть, что происходит вокруг него. Мы слишком усложняем себе жизнь, запутываемся в рутине и ничего не замечаем у себя под носом. Однажды я был таким. Я не хочу, чтобы ты закончил, как я.

Оливер смущенно почесал голову, но взял кофе, который дал ему отец.

– Сядь, сынок.

Оливер сел за кухонный стол, стараясь не вспоминать о том, как завтракал на кухне с Люси.

– Мне просто захотелось отдохнуть, папа, – сказал он.

Том достал из холодильника бутылку воды и сел напротив сына.

– Ну, ты отдохнул. Это все из-за Люси?

Оливер ничего не говорил своему отцу о том, что случилось с Люси. Вероятно, ему обо всем сообщила Харпер.

– Она беременна. – Эти слова впервые слетели с его губ за прошедшие несколько дней.

Его отец пожал плечами:

– Бывает. Что ты будешь делать?

– Я не знаю. Я боюсь повторить твои ошибки. Я не верю, что могу ей доверять. Вся семья считает ее мошенницей.

– А ты?

– Я? – Оливер умолк. Он задавался этим вопросом с того дня, как впервые встретил Люси. Теперь он попытался честно ответить самому себе, не позволяя страхам доминировать над логикой. – Я не думаю, что она заставила тетю Элис переписать завещание. За прошедшие недели я выяснил, что Люси искренний и очаровательный человек. По-моему, Элис хотела помочь Люси и сделать ей что-нибудь приятное, поэтому она оставила ей свое состояние. По крайней мере, это моя догадка. А вдруг я ошибаюсь? Что, если она такая же, как Кэндис? Откуда я знаю, что ребенок – это не просто уловка, чтобы получить наследство Элис?