Кристал Сазерленд: Наши химические сердца

Двое моих лучших друзей уже были там, впрочем, как и всегда. Они сидели на диване и играли в Grant Theft Auto V на моей плейстейшн. Представлю их в порядке появления (то есть по близости рассадки к входу):

• Мюррей Финч, или просто Маз, 17 лет, австралиец. Высокий, загорелый, мускулистый, вьющиеся светлые волосы до плеч, редкие мальчишеские усики. Предки Маза эмигрировали в Штаты шесть лет назад, но он до сих пор (нарочно) говорил как Стив Ирвин [3] «Охотник на крокодилов», австралийский натуралист, телеведущий, эксперт в области дикой природы Австралии. и называл уродливых теток собаками, а футбол – пинг-понгом [4] Реальные примеры австралийского сленга. . Свято верит, что «Крокодил Данди [5] Крокодил Данди – австралийская комедия 1986 года режиссера Питера Фэймена. » – лучшее, что случилось с австралийцами за всю историю. Девчонки его обожают.

• Лола Лианг, или просто Ла, 17 лет. Кожа смуглая, глаза темные, волосы темные, стрижка короткая. Живет по соседству, сколько себя помню. Характеризует себя как «тройной вызов политкорректности»: наполовину китаянка по отцовской линии, наполовину гаитянка – по материнской и стопроцентная лесбиянка. Всю жизнь ее «случайно» выбирали моделью для любых печатных и информационных материалов школы: ее лицо красуется на обложке нашего ежегодника, на рекламном щите у входа, на сайте школы и даже на закладках, которые бесплатно раздают в библиотеке. А еще она стала первой девчонкой, которую я поцеловал. Это случилось три года назад. Через две недели Ла призналась в своей гомосексуальности и вступила в длительные отношения на расстоянии с Джорджией из соседнего городка. А у нас в городе до сих пор считают, что она стала лесбиянкой из-за того, что я настолько ужасно целуюсь. Я стараюсь не обижаться. Девчонки ее обожают.

Я смотрел на них, стоя на нижней ступеньке и облокотившись о перила.

– Круто, что, хотя меня не было в автобусе, и это, вероятно, могло означать, что я мертв или умираю, вы двое все равно явились ко мне домой, едите мою еду и играете в мою приставку без меня. Отец хоть заметил, что вы пришли одни?

– Давай начистоту. – Ла развернулась и взглянула на меня с улыбкой: – Мы нравимся Джастину больше, чем ты.

– Что за девчонка, чувак? – спросил Мюррей, не отрываясь от экрана, где он давил танком несколько полицейских машин. – Ты на нее слюни пускал, как бешеная собака динго.

– Полегче, кенгурятник. – Я подошел к старому аймаку Сэйди, который, несмотря на преклонный двадцатилетний возраст, все еще с хрипом работал. – Не вижу здесь наивных американских цыпочек, которые тают от твоего акцента.

Вообще-то Мюррей умел разговаривать как нормальный человек, но в ходе своего пребывания в Штатах понял, что говор бушмена из австралийской прерии нравится девчонкам, и иногда забывал переключиться.

На рабочем столе аймака была одна-единственная папка, озаглавленная «Их разыскивает полиция / посмертные фото». В ней мы собрали лучшие фото всех присутствующих в комнате (и Сэйди), которые следовало использовать в случае, если кто-то из нас пропадет без вести / умрет/ станет известным преступником. Нашим предкам были выданы строгие инструкции предоставить СМИ именно эти фото, а не другие, и сделать это до того, как журналисты полезут на «Фейсбук» и выберут случайное уродское фото, на котором нас отметили вопреки нашему желанию.

– Но Маз прав, – возразила Ла. – Что за странная девчонка, за которой ты бросился вдогонку? Неужели подумал «уж ей-то не удастся сбежать», а ей удалось?

– Ха-ха. Значит, вы оба все видели? – Я достал из холодильника банку колы и сел за компьютер, где медленно и мучительно, пиксель за пикселем, грузился «Фейсбук». – Ее зовут Грейс Таун. Она новенькая. Хинк предложил ей стать редактором газеты, но она отказалась. Я разозлился и побежал за ней.

– Грейс Таун? То есть серьезно – Грейстаун[6] Город в Австралии. ? – воскликнул Мюррей, открыл банку колы и сделал глоток. – О боже, бедняжка.

Лола вскочила.

– Хинк предложил ей стать редактором, а не тебе? Козел! Чтоб я теперь пошла дизайнером в эту тупую газету? Никогда, пока тебя не назначат главным.

– Нет, успокойся. Он предложил место редактора нам обоим, а она отказалась, потому что – цитирую – «больше не пишет». Правда, в ее устах это прозвучало более зловеще.

– Ах так, – выдохнула Лола.

Мюррей дернул ее за руку и усадил на диван.

– Может, когда она пишет, случается что-то плохое? Точно! Что если все, о чем она пишет, сбывается? Или на ней лежит проклятие, и стоит ей написать хоть слово, у нее в ноге ломается кость? Поэтому ей и нужна трость.