Стелла Грей - Стон и шепот

Все. Нет сдержанности, нет контроля, есть только бесстыдные ласки и жадные поцелуи. Я оставил в покое ее рот, чтобы не мешать издавать столь сказочные звуки, и теперь дотрагивался до ее тела с фанатичным восторгом и диким желанием узнать, как же она кричит во время оргазма. А до него надо довести до того, как я ее трахну, потому что, какой бы обдолбанной она не была, девственница есть девственница, и да, ей будет больно. Член ныл так, что уже мне хотелось взвыть от неприятных ощущений, но нет… сначала она. Ее стоны, крики, нежные вздохи. Ее оргазм. Хочу ее оргазм.

Нырнул пальцами в жаркое тело, и внутренние мышцы так крепко их стиснули, что я вслух выругался матом, сдерживаясь из последних сил. Вынул пальцы, мягко, нежно обвел вокруг лона и скользнул чуть выше, находя клитор и чуть сжимая его. Девочку выгнуло на постели, и она тихо застонала. Бессвязные слова, шепот… Я совсем поехал.

– Я… Что со мной? – Затуманенные, ничего не понимающие глаза и длинный стон, когда я наклоняю голову и с силой втягиваю в рот розовый сосок. – О-о-о… Что вы…

Она шептала, запускала пальчики мне в волосы, то пытаясь отодрать от себя, то прижать ближе, изгибалась, разводила ноги в сторону, чтобы было удобнее ласкать, а в следующий момент крепко-крепко сжимала коленки и бессвязно требовала отпустить.

Реально? Сейчас? В тот момент, когда я от похоти даже имени своего не помню, и отпустить?

Сильная дрожь сотрясла тонкое тело, мышцы стиснули мои пальцы в лихорадочном сокращении, и она хрипло застонала. Длинно, томно, с беспорядочными вздохами, и все…

Я – все.

Качаясь, ходил по грани и подумал, что еще немного – и тупо кончу в штаны только от звуков ее наслаждения. Я, блять, ничего лучше в жизни не слышал.

Мне было по хер, что она голая, а я по-прежнему в рубашке и брюках, мне было по хер, что надо бы раздеться и сделать все как следует. Мне хотелось лишь рывком войти в это тело и вбивать ее в кровать, остервенело рыча и кусая нежную кожу.

Накрыл ее сверху, раздвигая ноги шире, быстро расстегнул ширинку, приспустил трусы и обхватил рукой уже давно мокрый от смазки член. Провел по нему ладонью и сжал у основания, чтобы остановить уже зарождающуюся в глубине тела дрожь наслаждения. Провел головкой по влажным горячим складкам и, хрипло рыкнув от кайфа, который подобно наркоте полетел по венам, чуть нажал, входя в тугое лоно. Едва-едва… Я хочу медленно. В первый раз, первое движение – медленно, чтобы прочувствовать каждую ее реакцию, чтобы ощутить, как она сжимается вокруг напряженного до боли члена. Впился поцелуем в губы и… ничего.

Она не ответила.

Обвел языком нижнюю и прикусил до боли, снова надавливая бедрами… и опять ничего. Отстранившись, я потряс девочку за плечи, а она лишь выдохнула и отвернулась.

Дышала глубоко и ровно. Здоровый, мать его, сон.

В тот, блять, момент, когда я с приспущенными штанами собираюсь ее трахнуть. Какого ляда?!

Я потряс ее за плечи, стараясь разбудить, но хрен. Видимо, действие наркоты так сказывается: получила оргазм, сняла напряжение и вырубилась.

Еще пять минут прошли в попытках реанимировать так хорошо начавшуюся ночь, но я не преуспел, а еще через десять сидел в том самом кресле, в котором нашел девчонку, когда пришел. Сидел с адским стояком в штанах и методично выпивал уже второй бокал вискаря.

Был, конечно, вариант плюнуть на все и таки поиметь малышку, но я понимал, что не стану так поступать. И вовсе не из-за соображений этики, а просто потому, что ебать неподвижно лежащее бревно нет никакого удовольствия.

Несколько секунд пристально смотрел на “блюдо”, которое уже распробовал, но еще и близко не наелся, а после пошел к кровати, на ходу стягивая с себя вещи.

Спать.

Утром поимею. Никуда она, в конце концов, не денется. Плохо то, что кроватей больше нет. Люблю спать один и не люблю тела рядом. Они как минимум дышат, как максимум – шевелятся.

Но, вопреки ожиданиям, не было привычного дискомфорта, а наоборот. Мне нравилось ее слушать. Кажется, это херово.

Проснулся как всегда рано.

Принял душ, посмотрел на девочку и понял, что трахать ее в этом притоне не хочу. Вчера разум застилала похоть, а сегодня уже ничего не смущает, и мне разом вспомнилась вся грязь, которую тут видел.

Чувство гадливости было почти физическим.

Повязал галстук и выглянул за дверь. В конце коридора стоял вчерашний лакей, и, поманив его пальцем, я распорядился:

– Принесите одежду для девушки.