Ирина Давыдова - Маски любви

– Дура – твоя мать! И она получит по заслугам! – вспылила Даша, злясь на Жанну за то, что ее дочь так страдает.

– Где она? – вскинув голову, поинтересовалась Катерина, кусая губу.

– Она в СИЗО. Скоро будет слушание. Она сядет.

– Мама Даша, я так люблю дедулечку. Что мне сделать, чтобы он не злился?

– Если ты действительно считаешь, что он тебя в чем-то винит, то исправь это. Сходи в церковь, попроси прощения у Бога. Попроси прощения у Жени, и сделайте друг друга счастливыми. Ведь вас объединяет любовь.

– Думаете, я ему еще нужна?

– Я не думаю, я уверена в этом.

На следующий день.

Вернувшись с похорон, Катя полностью погрузилась в свои мысли, анализируя жизнь, поступки и смысл того, что она делает. Осознание своей глупости далось непросто и, скорее, только потому, что она потеряла дорогого человека – дедушку. Иногда нужно потерять очень важное в своей жизни, чтобы понять, как сильно ты заблуждаешься, как больно делаешь окружающим. Белочка с горечью все осознала и теперь не понимала, как вымаливать прощение у своих любимых и единственных родных, которые, несмотря ни на что, всегда оставались рядом. Тяжело вздохнув, девушка взяла с полки фотографию, на которой был изображен счастливый дедушка, и, прижав к груди, тихо всхлипнула, присаживаясь на кровать. Никогда она не сможет себе простить того, что не только не пришла в больницу к дедушке, а даже ни разу не поинтересовалась состоянием его здоровья. А ведь раньше никогда так не поступала, всегда заботилась о нем, всегда искренне любила. Неужели сейчас сломалась, неужели после такого удара судьбы она была не готова подняться на ноги? А ведь могла, но просто не захотела. И теперь винить себя будет в этом до конца своих дней, ведь дедушке она должна всю свою жизнь. Именно он сделал так, чтобы Катя выросла той, какой она стала – умной, красивой и доброй. Просто сейчас наступил такой момент, который ей следует перебороть, ведь ее муж и семья всегда рядом, только ей нужно это понять. Ей нужно найти в себе силы и жить дальше, жить ради тех, кто ее так сильно любит. А дочь, которую она потеряла, теперь она там не одна, ведь Вениаминыч ушел вслед за правнучкой. И как бы Катя ни страдала от потери ребенка, как бы ей ни было больно, она должна научиться жить дальше.

Резко поднявшись с кровати, Катерина поцеловала фотографию дедушки, поставила обратно на полку, стерла со щек мокрые дорожки и, выдохнув, уверенно вышла из спальни. Или сейчас, или никогда.

– Женя, – тихо позвала она, увидев парня, сидевшего на качелях на заднем дворе, – я хотела с тобой поговорить, – продолжила все так же тихо, стараясь не смотреть по сторонам, устремив свой взор на мужа.

– Говори, – отстраненно ответил он, делая глоток коньяка из стакана, который Катя не сразу заметила в его руке.

Неподалеку за накрытым столом сидела вся семья Вишневских, поминая своего друга Константина Вениаминовича. Катя почти сразу ушла с поминок, желая побыть наедине, все обдумать, а родные остались здесь и теперь внимательно следили за молодыми.

– Я хотела попросить прощения, – начала она, ни на кого не обращая внимания.

– Прощения проси у Риты, которая, не успев обрести отца, уже его потеряла.

– Я… я знаю, что перед всеми вами виновата, знаю, что наделала много ошибок, и я искренне раскаиваюсь в этом. Мне очень больно, что так поступала…

– Катя, все это не вернет нам Вениаминыча, понимаешь? – серьезно произнес Вишневский, вставая с качелей, отставляя бокал и направляясь по вымощенной деревянной дорожке в сторону стола.

Муж резал по живому, как будто лишний раз напоминая, что виновата только она, и ей нести наказание за все содеянное. Но его упрек не придавал ей сил, а наоборот, выворачивал душу наизнанку.

– Пожалуйста… – надломленным голосом прохрипела она ему в спину и, понимая, что больше не в силах бороться, медленно встала на колени, моля о прощении.

Все охнули, наблюдая эту картину, а Женя, развернувшись, прищурился и, мгновенно оказавшись возле жены, поднял ее с колен. Как бы зол он ни был, но опускаться так он ей не позволит.

– Ты что творишь? Ты что творишь, глупая? – встряхнув за плечи, прорычал он, смотря в убитые глаза. – Никогда так не унижайся!

– Прости меня, – прошептала она, пальцами коснувшись его щеки, – прости, за каждый мой глупый поступок, за каждое плохое слово. Просто хотя бы дай шанс. Умоляю! Мне так нужен от тебя хоть один шанс. Пожалуйста, дай мне его. Прошу.

Женя стоял, придерживая жену под спину, и смотрел в ее глаза, сам не понимая, откуда взялось желание заплакать. Тяжелый груз повис на его шее при виде того, как страдает его маленькая девочка, совершившая необдуманные поступки. Его сердце разрывалось на части от ее боли, и хотелось прижать к себе хрупкое тело и больше не позволять делать ошибки. Хотелось закрыться с ней в маленькой комнатке и пробыть там долго-долго, чтобы просто спрятаться от жестокого мира, и посвятить себя друг другу.