Ирина Давыдова - Маски любви

– Дедушка, – отчаянно прошептала она, и Вишневский рукой прижал ее голову к своей груди и снова услышал громкие рыдания, от которых его сердце обливалось кровью.

За что ей все это? За что она так страдает? За что мучается? Ведь никогда в жизни никому ничего плохого не сделала, но Бог так ее наказал, причем, с самого детства. Понять это Женя не мог, да и не пытался сейчас. Ему хотелось просто забрать у любимой боль и вернуть былое счастье, былую радость и жизнь.

Поднявшись с пола, он удобно подхватил ее на руки и понес в спальню, уложил на кровать, укрывая одеялом и ложась рядом, чтобы ни на минуту не оставлять одну. Теперь нет. Теперь не позволит в одиночку переживать боль. Обняв Белочку, он поглаживал ее по спине, и через час всхлипывания окончательно прекратились, и Женя услышал тихое размеренное дыхание. Его малышка уснула. Это то, что ей было так необходимо.

Катя выглядела очень уставшей и исхудавшей, потому что за все это время она мало ела, много пила и часто плакала. И Жене было сейчас так больно смотреть на нее такую – беспомощную и загнанную. Ей просто необходима была помощь, именно теперь, когда она потеряла человека, заменившего ей семью.

Послышался тихий стук в дверь, а через секунду в проеме показалась Дарья Борисовна с грустным выражением лица. Осторожно прикрыв за собой дверь, она прошла в комнату и присела рядом с сыном, внимательно смотря на уснувшую невестку. Как бы Катя себя ни вела все это время, у ее родных и близких болело сердце за нее. Все переживали и верили, что однажды обязательно все наладится, вернется в прежнее русло, да только вот никак не возвращалось.

– Мы вас забираем к себе, в загородный дом. Катюше необходим свежий воздух.

– Когда похороны, мам?

– Послезавтра.

– Мы справимся?

– А у нас выбора нет, – грустным голосом ответила Дарья и, снова посмотрев на Катю, добавила, – сможешь одеть ее, чтобы не будить?

– Конечно. Ей сейчас необходим покой.

– Сынок…

– Да, мам?

– Ты знаешь, что…

– Я люблю ее, мама. И кто я такой, чтобы не дать шанс?

– Мой сын!

– Дайте нам полчаса.

– Конечно!

Дарья Борисовна покинула комнату, а Женя, плотнее завернув в одеяло любимую, принялся собирать необходимые вещи. Им сейчас действительно будет лучше за городом, на свежем воздухе, где тихо и спокойно, где можно немного позволить себе отдохнуть. Собрав нужные вещи, он бережно принялся переодевать Катю в штаны и легкую кофту, стараясь ее не разбудить. А потом, отнеся сумку в коридор, вернулся за девушкой, поднял на руки и вынес из спальни, собираясь отнести ее в машину отца.

– Пап, захвати, будь добр, сумку.

Отец кивнул, поднял сумку, взял с комода ключи от квартиры и, подождав, пока вся семья выйдет, погасил свет и закрыл дверь. Если бы было вот так же просто закрыть дверь в прошлое, не пускать его в настоящее, то Иван именно так и поступил бы, сам закрыл бы дверь, только чтобы его семья никогда не знала горя.

Приехав в родительский дом, Женя первым делом уложил Катюшу в своей спальне, в которой провел все свое детство. Укрыл ее, хоть и не было холодно, но Катя любила тепло, любила спать, укутанной в одеяло.

– Ммм, – простонала она, высовывая носик на свет, – мы у родителей?

Ее голос звучал буднично, словно ничего плохого не произошло, и они просто приехали к родителям отдохнуть. Женя промолчал, внимательно смотря на жену, которая выглядела сонной и очень нежной. Хоть он безумно любил ее, но злость за то, что она предала, изменила, была в нем сильна, и пока парень не знал, как перебороть в себе боль.

Неожиданно ее лицо изменилось, и к ней пришло осознание происходящего, потому что Катя тут же поникла и спрятала лицо в одеяло. Женя мог часами за ней наблюдать, пока она спит, но стоило ей проснуться, как злость накатила снова, и обнимать жену не было никакого желания. Жестоко? Но он хотел ее раскаяния.

– Иди в душ, а после спускайся вниз. Нужно поговорить!

Катя на автомате приняла душ, переоделась и, собрав волосы в хвост, тяжело вздохнула. Поняла, что нужно спуститься вниз и что-то сказать, как-то объясниться, да просто посмотреть в глаза родным. Но стоило ей выйти из спальни, как на нее тут же накатило понимание всего происходящего. А главное, накатил стыд из-за содеянного в клубе, и боль от потери дедушки. Родного и любимого, единственного кровного и любящего ее человека, который больше никогда ее не обнимет. Нет, она знала, что ее любят Вишневские, хотя после ее поступка уже не была в этом так уверена, но дедушка был для нее всем. Он заменил мать и отца…