Алекса Райли: Не уходи

— Завтра у тебя случиться все в первый раз, — и на этом, он разворачивается и уходит. Я стою минуту, не шевелясь, а потом бросаюсь вперед и запираю за ним дверь.

Он сумасшедший. Я понимаю, что мне надо уезжать отсюда. Упав на свой диван, я позволяю пролиться слезам.

Затем я поднимаюсь, понимая, что должна проложить как можно большее расстояние между собой и этим мужчиной, и знаю, куда хочу поехать.

Домой».

Выключаю душ, чувствуя, что я не отмылась от Джейсона. Могу только надеяться, что он не станет меня искать.

Я сижу за столом и рассматриваю открывающийся на город вид. Через то же самое окно, в которое смотрел мой отец дольше, чем я себя помню. В последнее время я очень часто думаю о нем и своей матери. Они уехали в очередной отпуск, наслаждаясь друг другом и жизнью. Они звонят и узнают о делах, но я понимаю, как они счастливы, путешествуя по миру.

На столе лежит пачка документов, которые я должен просмотреть, но думаю сегодня для них не время. По какой-то причине под ребрами ноет последние несколько дней, той болью, которую я не испытывал давным-давно, в основном потому, что научился ее игнорировать. Но стук моего сердца невозможно игнорировать, и мысли возвращаются к Кори, как постоянно бывает.

Тру грудную клетку и гадаю, испытывал ли мой отец тоже чувство, глядя через окно на город, в котором, он знал, жила любовь всей его жизни, но находившаяся вне пределов его досягаемости.

Долгие годы я пытался с этим бороться, но оно так никуда и не делось. Ни на секунду.

Вспоминаю тот день, когда пригласил ее на выпускной и как все казалось идеальным. Я приехал к ней домой и познакомился с ее мамой. Мы смеялись и держались за руки, входя в дом моих тети с дядей, чтобы сфотографироваться. Кори была такой красивой в своем белом платье. Я не переставал считать, что она больше была похожа на невесту, и мне это нравилось. В восемнадцать лет я представлял, как бы она шла ко мне по проходу, и я с таким нетерпением ждал, когда все осуществиться.

Но потом все пошло наперекосяк, и за доли секунды закончилось.

Я — сын своего отца, даже несмотря на то, что всю свою жизнь пытался таковым не быть. Я понимал, что он испытывал к маме. Он сходил по ней с ума, и больше ничего не имело значения. Я никогда не хотел быть таким. Я не хотел, чтобы кто-то обладал подобной властью надо мной, потому что это опасно. Я знал, что так будет. Но потребовался лишь один взгляд на Кори, и все изменилось.

Прошло много лет, но я не забыл ее. В тот день, когда она исчезла, я потерял свою душу. Она забрала ее с собой, и с тех пор не смотрел так ни на одну женщину. И с чего бы? Я был молод, и вероятно для Кори это ничего не значило, но я с тех пор ни разу не испытывал ничего подобного. Я понимал, что в восемнадцатилетнем возрасте встретил любовь всей своей жизни, но она ускользнула от меня.

Я мог сотни раз разыскать ее. Мог нанять команду, которая нашла бы ее и притащила ко мне обратно, но это не было тем, чего она хотела. Она уехала из города через два дня после выпускного, не обмолвившись и словом. Я посылал сотни сообщений.

Я названивал, пока мой номер не заблокировали. Я даже к ней домой приходил столько раз, что ее мать вызвала полицию. Кори предпочла вычеркнуть меня из своей жизни и тем самым что-то сломала во мне. Я выбрал отдать ей единственное, что мог — свободу. Я знал, что многие считали нас всего лишь детьми, но для меня это значило намного большее. Оно все еще столько же значит. Только я предпочел похоронить это глубоко внутри себя, а сверху припорошить едой. Пандора всегда говорит мне, что еда все исправит. Надеюсь, однажды она окажется права.

Мои родители поняли, что что-то произошло на следующий день, но я не рассказывал им о случившемся. Мне было стыдно, и даже несмотря на то, что это не моя вина, я чувствовал ответственность. Кори возненавидела меня после того вечера и не захотела выслушать. Я перепробовал все, что мог, чтобы объясниться, но в итоге это оказалось не тем, чего желал. Я хотел оставить ее в покое.

Теперь вся моя жизнь посвящена работе и семье, потому что на остальное времени не остается. Кори Саммерс занимает главное место в моем сердце, и это никогда не изменится. Я научился жить с болью, но в какие-то дни легче, чем в другие.

В мою дверь стучат, и я оборачиваюсь к своему помощнику, Джозефу, который входит с планшетом в руках и выжидающим выражением на лице.

— Договора, которые я оставил вам утром, нужно отправить с курьером до конца рабочего дня. Вам три раза звонили из юридического отдела по поводу нового предложения от «АдамсГруп», но я перенаправил их к нужным людям, вместо того, чтобы беспокоить вас. Я отменил ваш обед, как вы и просили, и передвинул дневную встречу на завтра на одиннадцать утра, — говорит он, касаясь стилусом своего экрана. Парень смотрит на меня сквозь свои очки в роговой оправе и вежливой улыбкой.