Евгения Перова - Все у нас получится!

– Тогда молодого человека. Вот уж кто меня точно не волнует, так это молодые люди.

– А вдруг ты их волнуешь? Нет уж, ты от меня не отделаешься.

Илья наслаждался: в жизни его никто не ревновал! Близость с Линой словно открыла ему глаза – Илья уже не понимал, чем вообще занимался всю предыдущую взрослую жизнь. В студенческие годы у него была парочка невразумительных романов, а потом только Принцесса. Сейчас Илья ясно понимал, что их брак был обречен с самого начала, потому что Диана никогда его не хотела. Первые полгода у них совсем ничего не получалось в постели, да и потом лучше не стало: требовались всяческие ритуальные танцы, долгие уговоры, сложные прелюдии, пока он, наконец, не получал свои четыре минуты супружеского счастья. Не сразу Илья догадался, что подаренные вовремя бриллианты или жемчуга ускоряют процесс. После развода он имел дело лишь с профессионалками, да и то редко. Поэтому Илье казалось, что он только что потерял невинность. Ему нравилось, как Лина с ним обращается: взяв Илью под руку вчера вечером, она словно забрала его в собственность. Он принадлежал теперь этой женщине целиком и полностью, и сознавать это было почему-то приятно.

– Давай еды, что ли, закажем, – сказал он. – Что-то я проголодался.

– Давай, – согласилась Лина, не двигаясь с места.

– Позавтракаем и в люкс переедем. А этот номер сдадим. Позвони заодно на ресепшен, предупреди.

– Сам позвони, – возразила Лина, хитро глядя на него смеющимися глазами.

– Хорошо, сейчас, – кротко кивнул Илья, догадавшись, что она его проверяет.

Лина рассмеялась:

– Так вот вы кто, Илья Константинович! Подкаблучник!

– Теперь ты знаешь мою самую страшную тайну.

В люкс они так и не переехали. Им было не до того.

На следующий день Илья проснулся от стука в дверь – официант привез тележку с завтраком.

– Лина! – крикнул Илья. – Ты где? Завтрак!

Появилась Лина, совершенно одетая, с лицом замкнутым и напряженным.

– В чем дело? – спросил Илья, наливая себе кофе. – Что-то случилось?

– Если мы сейчас быстро соберемся и поедем, успеем к совещанию.

– Я же отменил! Лина, что происходит? Я еще вчера сказал, что у нас отпуск на неделю.

– Вчера был праздник. А сегодня будни.

– Я не понял, ты… передумала?

Лина махнула рукой и убежала в ванную. Илья чертыхнулся, быстро отхлебнул кофе и пошел за Линой. Она плакала, уткнувшись в полотенце.

– Что случилось?

– Не знаю, – всхлипывала Лина. – Я проснулась, и мне стало страшно. Я подумала, что все не взаправду! Ты посмотришь на меня и скажешь: поиграли и хватит…

– Не взаправду? То, что я люблю тебя? Ты же поняла это раньше меня самого!

Лина с самым несчастным видом на него посмотрела:

– А вдруг я ошиблась? Так же не бывает. Только в кино.

– Ничего не знаю ни про какое кино. Даже не думай, что сможешь так легко от меня избавиться. Это на всю жизнь.

– Правда?

– Чистая! Подлинная, истинная и не знаю еще какая.

– И как только меня угораздило в тебя влюбиться…

– Почему это в меня нельзя влюбиться?

– Еще как можно. Но почему я влюбилась! Взрослая женщина, мать семейства. Думала, присмотрюсь, подберу подходящую кандидатуру, чтобы соответствовал. Буду разумной и практичной! А тут ты…

– Вообще-то ты сделала очень разумный и практичный выбор, разве нет? Лина!

У Лины вытянулось лицо, и она вырвалась из рук Ильи, пытаясь уйти, но он поймал и не пустил.

– Я с тобой не из-за твоих денег, – мрачно сказала Лина, не глядя на Илью.

– Я знаю. Прости. Я дурак, и шутки у меня дурацкие.

– Ничего ты не дурак.

– Хорошо, я очень умный. Все, как ты хочешь.

– А можно я спрошу?

– Спрашивай.

– Только не сердись! Ты очень ее любил? Свою жену?

Илья вздохнул – что-то такое он подозревал. Он поцеловал Лину в лоб, потом в губы и прижал к себе:

– Понимаешь, какая штука – она была принцессой. А принцесс любить нельзя. Обожать можно, преклоняться. Но не любить.

– Но ты так страдаешь!

– Дурью маюсь, вот что я делаю. Впрочем, уже не страдаю, если ты заметила. Она меня тоже никогда не любила. Поженились мы, потому что Старик так велел. А мы все его слушались. И я изо всех сил старался соответствовать его ожиданиям, как их представлял. Чувство долга, понимаешь?

– А как же твоя собственная жизнь?

– Мне казалось, это и есть моя собственная жизнь. Кто я без Старика? Ноль.

Лина так рассердилась, что даже оттолкнула Илью:

– Что за глупости? Ты… Нет, у меня слов нет. Ты хоть знаешь, что про тебя говорят?