Рейн Миллер: Магнат

Она повернулась ко мне и спокойно произнесла:

— По правде говоря, Калеб, ты не мой сын.

$$$

Облегчение. Я почувствовал облегчение, впервые за тридцать один год своей жизни, почему моя «мать» не проявляла особой озабоченности по поводу меня. Теперь мне не стоит задаться вопросом, что я сделал не так, что она меня разлюбила. Теперь я все понял. Теперь, наконец, для меня открылся гребанный смысл. Я полностью не обращал внимания на присутствующих в комнате. Я понимал, что они все еще здесь, но меня это не волновало. Правда — вот, что меня волновало на данный момент, поскольку от любого из них было нечего скрывать.

— А отец? — тихо спросил я, потому что боялся услышать ответ.

— Твой отец был твоим отцом, Калеб. Ты его сын, но не мой. — Я почувствовал еще большее облегчение от осознания, что все мое существование не было ложью. Я был настоящим Блэкстоуном.

— К-к-как это произошло?

— Вскоре после того, как мы поженились, я узнала, что у твоего отца была любовница. Из обслуживающего персонала, девушка по имени Мелоди Рейнфорд, студентка из Англии. Да, она была англичанкой, — произнесла она таким тоном, который мне совсем не понравился. Но я держал язык за зубами, потому что хотел услышать продолжение. — Она забеременела, и родился ты. JW с ума по ней сходил, и я вполне уверена, что он бы бросил меня и женился на ней, если бы она не умерла через три недели после твоего рождения.

Я поднял на нее глаза и уставился таким взглядом, готовый проткнуть ее кинжалами (нет, подождите) я смотрел на нее с вопросом в глазах, который не решался задать вслух.

— Нет, Калеб. Я не убийца, и ничего такого себе не придумывай прямо сейчас. Ее убила послеродовая аневризма. Это трагическое осложнение, которое иногда бывает и результат, как правило, со смертельным исходом. Твой отец был опустошен от ее потери, но он не хотел с тобой расставаться. Он любил тебя, ты был его сыном, и он хотел вырастить тебя, как своего сына в глазах общества, со всеми преимуществами, которые давало его имя.

Я даже не мог себе представить, что испытал мой отец, когда внезапно скончалась моя мать, оставив его с новорожденным. Я взглянул на Брук и почувствовал такую волну страха, которая ударила по всему моему нутру. Если я когда-нибудь потеряю ее, от меня ничего не останется… ничего.

— Он пришел ко мне склонив голову, умоляя принять его обратно. Мы заключили сделку — твой отец и я. Я буду всем говорить, что ты мой ребенок, а он больше никогда не поставит наш брак под сомнение. Также он передал мне некоторый капитал, который отныне стал принадлежать только мне, теперь я не зависела от него в материально плане и лично контролировала свое состояние, даже если он бы потерял все, мое состояние должно было остаться при мне. Блэкуотер тоже входило в тот капитал, который он мне передал. Деньги легко потерять, они каждый день обесценивались от котировок на нефть. Я хотела иметь что-то, что выдержало бы испытание временем и при этом сохраняло бы свою ценность.

Я не мог упрекнуть ее. Она совершила хороший обмен — капитал в обмен на признание меня, как своего собственного сына. Хранить секрет… за определенную цену.

— Он переехал с нами в Хьюстон, где мы жили в течение двух лет, поэтому наши друзья не задавали никаких вопросов о твоем рождении, когда мы вернулись. Все было улажено, даже свидетельство о рождении изменили. Людям заплатили, чтобы они забыли то, что видели, кому была известна правда. Хорошие слуги понимают ценность «смотреть сквозь пальцы или закрыв глаза» на какие-то вещи, отец позаботился, чтобы им выплатили очень хорошую компенсацию. Когда мы вернулись в Бостон, ты был уже маленьким мальчиком под присмотром няни, потому что я была беременна двойней и ужасно себя чувствовала, чтобы выполнять материнские обязанности по отношению к тебе. Никто ничего не заподозрил, потому что ты был очень похож на JW, и твоя родословная была принята обществом без всяких сомнений. Люди видят то, что мы хотим, чтобы они видели, Калеб. И они увидели, подрастающего сына в счастливой семье с матерью и отцом.

— Твой отец сделал для тебя все, Калеб. Он сдержал свое обещание, данное мне, и несмотря на то, что ты с трудом в это веришь, но я очень сильно любила его и наш брак даже окреп после этого и соглашения, которое мы подписали. Я дала тебе самое лучшее, лучшее, что могла предложить. Я не вмешивалась в твои отношения с отцом или с братьями и сестрами. Ты безоговорочно их всех любил, также как и они тебя, я отчетливо это вижу.