Тара Пэмми - Любовная греческая провокация

Мария зарыдала, и Кайрос заключил ее в объятия.

– Тише, Мария, не плачь. Я тебя прощаю, – сказал он, и на душе у него тут же полегчало. – Успокойся. Мне больно смотреть на твои слезы. Я сделал все, чтобы защитить тебя и Тесеуса от Хелены. Мне пришлось ее остановить. Она не оставила мне выбора. Я никогда не хотел обладать тем, что по праву должно было принадлежать ей. Я просто хотел, чтобы вы с Тесеусом гордились мной. Чтобы вы любили меня.

Вытерев слезы, Мария посмотрела на него печальными глазами:

– Я знаю, Кайрос. Ты сделал для Хелены больше, чем сделал бы для нее кровный брат. Я знаю, что ты назначил ей щедрое денежное содержание. Что, несмотря на все глупые игры, в которые она с тобой играла, ты никогда не жаловался на нее Тесеусу. Ты ничего ей не должен.

Не в силах произнести ни слова, Кайрос просто кивнул в ответ. Он чувствовал себя обновленным, полным сил.

– Что это? – спросила Мария, взяв со стола стопку бумаг. – Документы на развод? Вы с Валентиной разводитесь? – ошеломленно произнесла она. – Я думала, что она уехала, потому что соскучилась по своим братьям. Она пообещала Тесеусу, что приедет на Рождество.

Кайрос отвел взгляд:

– Она ушла от меня еще до моего возвращения сюда. До того, как у Тесеуса случился сердечный приступ.

– Тогда зачем ты привез ее сюда? Чтобы дать Хелене понять, что ты уже занят? Валентина захотела уйти от тебя снова после того, как ты закончил свои дела здесь?

– Нет, – честно ответил он. – Я сам ее прогнал.

– И она подчинилась и спокойно ушла? Это совсем на нее не похоже. Почему ты ее прогнал?

– Ради ее же блага. Валентина особенная женщина. Мне нечего ей дать. Она заслуживает лучшего мужчину, нежели я.

Мария взяла его за руки:

– Более доброго и честного мужчину? Мужчину, который сможет полюбить ее сильнее, чем ты? Мужчину, который так по ней тоскует, что бродит по дому словно тень, не находя себе места?

Слова Марии проникли в потайной уголок его души, и возражение застыло у него на губах. Он не мог лгать ни ей, ни самому себе.

Потому что он любил Валентину всем сердцем. Он полюбил ее задолго до того, как это осознал.

– Я много раз ее отвергал. Я молчал, когда она нуждалась в ласковых словах. Я причинял ей боль до тех пор, пока ее терпение не лопнуло. Я не умею ее любить, Мария. Я не знаю, смогу ли я дать ей то, что ей нужно. Я не знаю, смогу ли я жить дальше, если она меня разлюбила.

Мария обхватила его руками. Это были теплые материнские объятия, в которых он так давно нуждался. Боль и страх, которые он подавлял все эти недели, прорвались сквозь защитные барьеры.

– О, Кайрос. Доверься самому себе. Доверься той связи, которая существует между вами. Доверься любви Валентины к тебе.

В него вселилась надежда. Его жена великодушна. Возможно, ему удастся убедить ее вернуться к нему. Но для этого ему придется пойти на самый большой риск в его жизни – признаться ей в своих чувствах.

Едва Валентина и Итан уселись в одной из ее комнат в доме Конти, чтобы обсудить выгодное предложение, которое она собиралась ему сделать, как она задела рукой бокал белого вина, которым угостила его.

Выругавшись себе под нос, она протянула гостю салфетку, и в этот момент дверь резко распахнулась, и на пороге появился Кайрос. Когда он увидел ее руку, протянутую над белой рубашкой мистера Кинга, лицо ее мужа стало мрачнее тучи.

Тина машинально отдернула руку и тут же об этом пожалела. В конце концов, она не сделала ничего предосудительного.

Во взгляде Кайроса было столько эмоций, что в ее сердце затеплился огонек надежды. Но она так устала надеяться, что проигнорировала его.

– Я хотел бы с тобой поговорить, – сказал он. – Наедине.

– Я сейчас занята, – спокойно ответила она. – У Итана есть всего час до его возвращения в Штаты. Я несколько недель ждала этой встречи.

Кайрос посмотрел на открытый ноутбук Валентины, затем на нее. Взгляд его выражал неуверенность и сомнение. Она никогда еще не видела его таким ранимым, таким неуверенным в себе.

– Разговаривайте столько, сколько нужно. Я подожду за дверью, – к ее удивлению, сказал он.

В течение следующих пяти минут Тина изо всех сил старалась сосредоточиться на деловом разговоре с Итаном, но статистические данные на экране вдруг превратились в непонятный набор цифр, поскольку все ее мысли были о Кайросе.

Он никогда не ставил ее интересы впереди своих. Он никогда не смотрел на нее так, словно она была дорога его сердцу.