Светлана Бланкина: Верхний Ист-Сайд. Внутри [СИ]

Последняя вместе проведённая ночь, последний поцелуй, последний разговор, последняя чашка утреннего кофе, последнее «я тебя люблю», последний смех и взгляд, к сожалению, мы просто не знаем, какой именно раз станет для нас последним, поэтому очень часто мы не ценим то, что имеем думая, что у нас ещё полно времени и шансов проживать моменты снова и снова.

Я вздрагиваю от чувства падению и чудом не сваливаюсь с дивана, с трудом открываю глаза и слышу странный шум, будто бы кто-то ковыряется ключом в дверной скважине.

Меня тут же сковывает страх, а сердце начинает стремительно набирать обороты. Приподнимаюсь на диване и всё ещё сонными глазами осматриваю заваленное мусором ателье, всё по-прежнему. Повсюду валяются вещи, упаковки от чипсов, бутылки от колы и куча другого мусора, окно закрыто плотными жалюзи, и всё ателье погружено в серость, хотя на улице во всю светит яркое и жаркое солнце.

Сначала я думаю, что мне просто показалось, но я снова слышу этот странный звук, а затем лёгкий скрип входной двери, чья-то болтовня, шаги и шум чего-то тяжёлого.

Грабители? Посреди белого дня? Скованная страхом, опускаюсь на диван и накрываюсь пледом с головой. Надеюсь, меня убьют быстро и я, в принципе, уже не против.

— Боже мой, что за вонь!? — слышу я до жути знакомый недовольный голос и, убрав плед с лица сажусь на диване, дабы убедиться в своих догадках.

— Розмари? — сорвавшимся голосом удивляюсь я, смотря на женщину стоящую у входа с полным непониманием и ужасом на лице. — Что вы здесь делаете? — прокашлявшись, спросила я, не двигаясь места.

— Кларисса Олдридж, почему в твоём ателье так несёт чипсами «Cheetos» — с явно злостью спрашивает она, останавливая свой взгляд на мне. — Боже мой, — хватается она за сердце и на секунду мне кажется, что ей действительно плохо. — Что с тобой стало? Меня не было всего полгода.

Я тяжело вздыхаю и откидываюсь на диван и закрываю глаза. Мне жутко стыдно перед ней, но я пыталась… правда, но у меня ничего не вышло, я устала и опустила руки и поднимать их я не намерена.

— Я вас спрашиваю, юная леди! — говорит Розмари стоя прямо надо мной. — Кларисса!

— У меня депрессия! — слишком резко отвечаю я, открывая глаза и садясь на диване. — Что вы здесь делаете? Не понравилось на острове?

Розмари несколько секунд вглядывается мне в глаза, затем её взгляд заметно смягчается и она садится на диван рядом со мной.

Она всё та же, короткие русые волосы, пара морщин и стойкий взгляд.

— Если я улетела на остров, это не значит, что я совсем перестала интересоваться бурной жизнью Нью-Йорка, — спокойно отвечает она и берёт меня за руку.

Розмари знает о том видео.

— Я не хотела вмешиваться, но всё это время я чувствовала, что что-то не так… — она оглядывается по сторонам пытаясь скрыть отвращение. — И, кажется, была права. Нужно было приехать раньше.

— Зря вы приехали, — качаю я, головой освобождая свою ладонь. — Только время зря потеряли.

— Кларисса, я понимаю, что ты злишься…

— Я не злюсь — усмехаюсь я, поднимаясь с дивана. — Я просто… — я сжимаю ладони пытаясь справиться с тем, что вот-вот вырвется наружу. Слёзы уже начинаю заполнять мои глаза, и я отворачиваюсь. — Я ничего не хочу.

— Ладно, — вздыхает Розмари и встаёт с дивана. Ну вот, я обидела и скорее всего, прогнала единственного человека, который меня ещё не ненавидит.

Я вытираю слёзы и, скрестив руки на груди, поворачиваюсь ней и не могу скрыть удивления.

Она поднимает жалюзи, впуская яркий солнечный свет, открывает окна настежь, впуская свежий воздух и обернувшись, удивлённо смотрит на меня.

— Я поняла, тебе не нужна жалость, тебя не нужно успокаивать, так что я буду вести себя с тобой как раньше: требовательно и жёстко.

— Я же…

— Замолчи, пожалуйста, — перебивает меня она. — Прими ванну, переоденься во что-нибудь чистое и сходи в магазин за кофе и чем-нибудь низкокалорийным, — презрительно осмотрев меня с ног до головы, приказала она и, взяв телефон, начала набирать чей-то номер.

Я не стала спорить и молча, прошла в ванную. Забавно, всего пару минут назад я спокойно спала в своём бардаке и наслаждалась запахом чипсов, а сейчас меня заставляет мыться человек, который я думала, отдыхает на островах, нежась под палящим солнцем.

Я захожу в ванную, взяв с собой два полотенца, и включаю горячую воды, и пока ванная набирается, снимаю большую футболку, которая уже грязная: в жирных пятнах от чипсов, колы, бюргеров, пиццы и от другой быстрой еды. Поднимаю грязные длинные русые волосы в высокую шишку и ложусь во всё ещё не набранную ванну, облокачиваюсь о край и закрываю глаза.