Яна Егорова - Засранец [СИ litres]

Ее…

Ему действительно удалась эта сложная роль. И до этого мой брат был кумиром всех девушек в стране. Но после выхода первой части нашумевшей трилогии на экраны – я поняла, что окончательно потеряла надежду когда-нибудь, даже во сне… Повторить то волшебное мгновение в беседке.

Боже, как же я ненавижу его за эти ощущения в моем теле. Ненавижу за всю ту дрожь, что он каждый раз вызывает во мне. Ненавижу за все! И в первую очередь, за то, что он мой двоюродный брат!

После выхода фильма, после того, как я покинула кинотеатр и отправилась пешком домой, не разбирая дороги, плелась несколько часов. После своего возвращения я прочла все три части романа. И окончательно потеряла сон. Потому что… Мне так казалось… Что он, будто бы написан про нас. Перечитывая по сто раз все сцены, когда герои были вместе, я как будто бы видела не Севера с Леной, я видела и ощущала себя и Юджина. Провела бесконечные часы в своей спальне, обнимала подушку и проклинала его и свою судьбу. Ну, за что мне это?!!

– Спасибо, Светлана, – услышала его вежливый ответ своей мамочке. – Я тоже рад видеть вас обеих с Мишель!

– Мишель? – фыркнула мама, а я не подняла на них глаза. Потому что мое лицо все еще горело, и я в который раз отругала себя за то, что именно сегодня заплела эту чертову косу! – Ах, да, – как будто вспомнив о какой-то неприятности, ответила мамочка, – да, это действительно хорошо! Кстати, – мгновенно переключилась она на более приятную тему, которая не могла ее посрамить так, как собственная дочь, – дорогой и вы, Аскольд Александрович, познакомьтесь с моим добрым другом, Андреасом Василиадисом. Андреас – грек, наследник оливковой империи своих родителей, что производит и поставляет оливковое масло в лучшие магазины по всему миру уже больше тридцати лет! Фактически, завод был основан сразу после рождения Андреаса, – мама выдержала многозначительную паузу, однозначно предназначенную ее сестре, и добавила обязательное уточнение, – Андреасу всего тридцать пять лет.

Наивно полагая, что никто больше не обратит на меня внимания, посмотрела, наконец, на них, чтобы увидеть маминого «друга». И сразу же наткнулась на Его жесткий взгляд! Они говорили об Андреасе, мужчина со всеми здоровался, а мой брат уперто смотрел только на меня! Ч-черт!!!

И этот взгляд был совсем таким, как у его героя Севера, в Том Самом фильме. Тяжелый. Глубокий. И совсем непонятный для меня. И огромное спасибо греку, что сразу после того, как пожал руку моему дедушке, мамин друг обогнул стол и приблизился ко мне, для того, чтобы познакомится.

– Мишель? От-чень приятно, – произнес он на достаточно чистом русском и поцеловал мою руку.

– Мне тоже очень приятно, – еле выдавила из себя и изо всех сил постаралась непринужденно улыбнуться. Молодой мужчина оказался красавцем, не хуже моего двоюродного брата. И высокий, и жгучий брюнет, с огромными, черными глазами. Его тоже можно смело в сериалах снимать.

После этого знакомства, нам наконец-то принесли шампанское. Я, наплевав на общественное мнение, практически залпом осушила первый бокал и сразу же попросила деда наполнить его повторно. Он не отказал. И даже сам поддержал меня. Сегодня, похоже, мы оба на нервах. Меня бесит засранец, а Аскольд переживает из-за бабушки, которую сам же зачем-то усадил во главе стола, прямо напротив себя. Так и получилось, что мы оба оказались каждый в своей ловушке. И, не смотря на то, что гостей было не так уж и мало, вечер выдался напряженным. Мама пыталась разговаривать на светские темы, Андреас, который ее не понимал, глупо улыбался и кивал невпопад. Ее сестра, мама Юджина с мужем, постоянно парировали неугодные темы. А остальные, дед, бабушка, я и… Ярцев молчали. Такой вот получился вечер.

Но, как только был объявлен перерыв перед десертом, я, после уже третьего бокала на свою непривыкшую к алкоголю голову, на негнущихся ногах, тихонько, как мне думалось, и как я надеялась, прошмыгнула через маленькую дверь в сад.

На улице уже совсем стемнело, но я отчетливо помнила дорогу. Мне нужен был глоток воздуха! Срочно! Быстро, насколько это было возможно в сумерках, шагая по тускло освещенной уличными фонарями дорожке, ведущей через яблоневый сад, я уверенно направилась к озеру. Но, даже не достигнув первой яблони, меня остановил до боли знакомый голос, настоящим кинжалом врезавшийся в мою спину:

– Маша!

Ускорила шаг. Насколько это было возможно в моем нетрезвом состоянии. Но он с легкостью догнал меня!