Любовь Огненная - Отпусти меня завтра

– Папа отлично стреляет, – предупредила я на всякий случай.

– Что нам пули? – картинно нахмурил он брови. – Ради тебя я готов на все.

Понимала, что он говорит это шутливо, но все равно было до безумия приятно. Тепло покалыванием разлилось по коже, отметилось мурашками. Рядом с Беркутом я ощущала легкость, хоть совсем и не знала его. Словно в мире все действительно было вот так просто – без подводных камней и сложных объяснений. Еще вчера заметила в нем эту черту. Он не усложнял.

Хочешь быть рядом – будь. Такой была его позиция. Без никому не нужных почему и потому что. Я так не могла. Зависала на словах, на фразах, на действиях, проигрывая их в своей голове. Искала объяснения, причины, оправдания. Я привыкла так жить, а этот парень открывал для меня совсем другой мир, в котором мы друг другу ничего не должны. Принять такое вот так – с разбегу – очень тяжело.

– И все-таки, как твое имя? – обратилась я к нему, когда мы выехали на трассу.

– Оно все равно тебе ничего не даст.

Беркут смотрел на дорогу, а я искоса поглядывала на него, любуясь правильными чертами. Хотелось еще раз прикоснуться к полным губам. Очертить их кончиками пальцев или почувствовать их вкус через поцелуй.

Мне было мало того, что я получила вчера. Руки подрагивали от желания еще раз ощутить под ладонями твердые мышцы. Стало невыносимо жарко, а он мягко улыбался, будто понимал, что у меня от него едет крыша. Только оттого, что он здесь – рядом.

– С чего ты взял? У тебя примечательная внешность. Я обязательно вспомню, – убеждала я его.

Беркут не ответил. Лишь коротко хмыкнул, показывая тем самым, что сомневается в моих словах.

– Ну, хотя бы скажи, где именно мы познакомились? В клубе или у кого-то на тусовке? У нас есть общие друзья? – не отставала я, переплетая наши пальцы.

Посмотрев на это действие, парень поднял взгляд и ответил четкое:

– Нет. На все твои вопросы.

– Может быть, мы учимся в одном универе?

– Я нигде не учусь. Теперь. Окончил два курса в МГАХИ и забрал документы.

– Почему?

– Потому что так бывает, лисенок, что обстоятельства становятся выше нас. Пристегнись-ка, – кивнул он на ремень, не сводя с меня пронзительного взгляда.

Будто прошивал душу насквозь, пока я тянула ремень безопасности. Но стоило мне посмотреть на дорогу, как я тут же запаниковала и закричала:

– Фура! Черт, мы на встречке!

Тело застыло, а я зажмурилась, понимая, что сейчас все и закончится. Перед глазами под чужой пронзительный гудок пролетела целая жизнь, которой оказалось слишком мало, чтобы вот так умирать. Страх облепил сознание, заглушил все звуки. В ушах стучал пульс, а во рту стало сухо как в пустыне…

– Эй, лисенок, ты испугалась? – чужие пальцы погладили меня по щеке, а я вдруг поняла, что не дышала все это время.

Резко распахнув веки, я взглянула на довольного Беркута, а потом и на дорогу. Мы спокойно ехали по своей полосе, обгоняя тех, кто плелся как черепаха. Меня трясло, и дрожь не хотела утихать.

– Немедленно останови, – прошипела я сквозь с силой сжатые зубы.

– Что?

– Немедленно останови!

Три года назад

Авто остановилось, и я вылетела из машины словно ужаленная. Стояла, опираясь на свою малышку, и никак не могла прийти в себя. Глубокий вдох, медленный выдох. Трясло так, словно я была трактором на последнем издыхании. Прохладный воздух обжигал легкие, но не мог утихомирить нервы. Черт, мы только что чуть не попрощались с жизнью…

– Эй, ты как? – подошел ко мне Беркут, пытаясь обнять за талию, но я вывернулась из его рук, чтобы пройтись вперед.

Оборачивалась медленно, стараясь взять эмоции под контроль. Все уже закончилось, но, черт возьми, как хочется на него накричать!

– Не смей больше никогда так делать, – тихо проговорила я, взвешивая каждое слово.

– Серьезно, так сильно испугалась? – усмехнулся он, а губы его искривились. – Неужели хорошая девочка ни разу не обгоняла по встречке?

Я не сдержалась. Набросилась на него с кулаками, а он смеялся, нисколько не препятствуя. Обнимал – не крепко, но ощутимо. Позволял мне выплеснуть весь ужас, весь страх, чтобы сжать, спрятать у себя на груди. Чтобы приподнять пальцами подбородок и медленно коснуться губ. Давал вспомнить, привыкнуть, понять, насколько мне необходим этот поцелуй. Насколько сильно я его желала.

– Скажи мне свое имя, – мольба, не просьба.

Почти на грани того, чтобы удариться в слезы. Он нужен был мне как воздух, как вода в пустыне. Смотрела в его глаза, но никак не могла вспомнить. Я бы обязательно запомнила этот взгляд, полный превосходства. И эти ямочки. И тело, что сводило с ума рельефами мышц. Я бы обязательно запомнила, если бы видела раньше.