Любовь Огненная - Отпусти меня завтра

– Ну как же? Разве ты не помнишь? Я подошел и сказал: «Привет, я Беркут», – говорил он на полном серьезе. Его стопка опустела, и он взял ту, что предназначалась мне.

– Хорошо, а я что ответила? – наблюдала за тем, как он одним махом опустошает и вторую стопку.

– А ты ответила: «Привет, меня зовут Оля, и я хочу угостить тебя выпивкой». Кстати, неплохо бы повторить.

Я давно так не смеялась. Альбина час как уехала домой, ссылаясь на то, что ей завтра рано вставать в универ. Она и меня пыталась утянуть, взывая к благоразумию, но я не поддалась. Беркут не давил, не вмешивался, ничего не говорил, не просил остаться. Я сама приняла такое решение, потому что рядом с ним здесь, в этом клубе, пронизанном сигаретным дымом, мне было куда лучше, чем дома. Дома меня никто не ждал.

– Признайся, откуда ты знаешь мое имя? Я не помню, чтобы мы где-то встречались раньше. – Сидела рядом с ним на диванчике, разместив свою голову у него на груди.

Беркут неспешно затягивался сигаретой и выпускал клубы дыма вверх, ласково поглаживая меня по волосам. Нестерпимо хотелось спать. Голова кружилась, перед глазами закладывала виражи карусель, но я не торопилась уходить. Наверное, даже до машины добраться не смогла бы, не то что до дома. Хотя переночевать в авто не такой уж и плохой вариант.

– А мы встречались. Точнее, не так. Раньше мы виделись очень часто, – все же соизволил ответить парень.

– Да ну? Где ты живешь? – я даже попыталась подняться, чтобы посмотреть ему в глаза, но голова закружилась сильнее.

– Эх, ты. Лисенок, ты совсем не умеешь пить. Что ты здесь делаешь? – усмехнулся он, укладывая меня обратно.

– Наверное, тебя искала. Может быть, скажешь мне свое имя?

Его короткое «лисенок», наполненное нежностью, сводило с ума, окуная в волны блаженства. Я чувствовала себя маленькой девочкой, которая, наконец, нашла того, кому действительно нужна.

Нет, не рассчитывала на серьезные отношения. От этого парня можно ожидать чего угодно, а потому не надеялась зря. Лучше обману себя сегодня, притворяясь, что принадлежу ему, чем буду думать о том, чем закончится завтра.

– Думаешь, что сможешь вспомнить? Забудь, то была другая жизнь.

– Нет. Как вообще такое можно забыть. Признайся, что просто узнал мое имя у кого-то, а теперь треплешь мне нервы. – Улыбалась, вдыхая аромат терпкого парфюма.

От него пахло чем-то ярким, как солнце. Кажется, это были цитрусы в смешении с мятой и щепоткой корицы. Запах, словно густой сигаретный дым, обволакивал, ложился на мою кожу, пропитывая и одежду. Я хотела запомнить этот аромат.

– Трепать нервы – это женская прерогатива, а я просто умалчиваю. Не хочу, чтобы ты сбежала. – Приподняв пальцами мой подбородок, Беркут смотрел мне в глаза, но не приближался. Будто ждал, пока я сама потянусь за поцелуем. За первым поцелуем.

– Если бы хотела сбежать, то уже ушла бы. – Проверяли на прочность терпение друг друга, а между нашими губами оставались какие-то миллиметры.

– Нет, не ушла бы. Я бы не отпустил.

Карусель играла свою музыку даже в темноте сомкнутых век. Меня уносило на мягких волнах, а объятия становились крепче, тверже. Губы касались губ. Кто сократил расстояние между нами? Он или я? Это настолько неважно, что я готова свалить всю вину на себя.

Мягко, нежно, неторопливо. Мы изучали друг друга каждым касанием. Шепот срастался с рваными вдохами, а Беркут ловил каждый мой выдох. Не понимала его слов, не слышала, требуя, настаивая на том, чтобы поцелуй продолжался. Останавливал меня. Слегка прикусывал губы, причиняя отрезвляющую боль, но невозможно привести в чувство того, кто пьян не от алкоголя.

Жадно ловила его губы, а мои ладони скользили по его груди, чтобы спрятаться под темной футболкой. Ногти царапали живот, наверняка оставляя полоски, а парень злился, заменяя агрессию страстью. Не знаю, в какой момент я оказалась лежащей на диване. Прижимал мои руки к обивке, нависая подобно ястребу. Тяжело дышал. В темных глазах отражалось безумие, а с лица исчезла даже тень веселья.

– Не играй со мной, лисенок. Я все равно тебя обыграю, – прошептал он, скользя губами по моей шее.

– Знаешь, а я очень люблю играть.

Три года назад

Перечитывала конспект, пытаясь расшифровать свои каракули. На парах приходилось писать очень быстро и многое сокращать, а потом часами играть в разгадывание ребусов, чтобы понять хоть что-то. Память у меня была выборочная, а потому в большинстве случаев все важные темы я заучивала наизусть. Особенно тяжко приходилось с длинными формулами. Ненавидела высшую математику, но без нее на экономическом никуда.