Евгения Воронюк - По ту сторону грозы

-Как звали бабушку, у которой мы жили? – спросила она у расстегнутого ворота его рубашки, желая услышать любой ответ, лишь бы, наконец, закончилась эта неизвестность.

Холодный пот выступил у него на спине, от ее вопроса.

-Нюра – прошептал он.

А дальше была тишина. Искрящаяся и звенящая.

-Как? – прошептал он, проводя костяшками пальцев по ее щеке, стирая выступившие на ее глазах слезы, - как?

-Не знаю… - ответила она, прижимаясь к его горячей ладони, - не знаю… Мик… Боже мой… Мик…

-Эни…

Мысли, разорванные, отчаянные, и ужасающие, скитались в его сознании как кочевники. Ни к чему, не стремясь, ни на чем не сосредотачиваясь. И тяжесть того, через что прошла Марина рядом с ним, и ужас от чувства долга перед ней, перед детьми, и любовь… странная, нежная, сильная, и разрушающая. Любовь, способная сломать их жизни, и жизни его детей.

«Я должен знать» решил он, но прежде чем слова слетели с его губ, он поцеловал ее. Сначала легко, невесомо, робко прикоснувшись к ее губам…. Слишком хорошо их тела помнили друг друга, слишком близко стояли их души. Он знал ее, а она его. Каждую родинку, каждый шрам.

За окнами бушевала гроза, но ни молнии, осуждающе заглядывающие в окна, ни гром, желавший остановить их, не имели значения. На кратчайший миг, показавшийся вечностью, они позволили себе забыть то, кто они, забыть тех, кто рядом с ними. Существовали только они вдвоем, не Миша и Энна, а Мик и Эни, заброшенные в другой мир, отчаявшиеся и одинокие, и влюбленные.

Он не понял, как они оказались в гостиной, не заметил, когда он успел снять пиджак. Осознал себя только, когда прохладный ветерок поднявший гардину ворвался в комнату, пробежавшись по голому телу, его пальцы рисовали невидимые узоры на ее обнаженной спине, а губы впитывали каждую черточку ее лица. Тогда она положила ладошку на его громыхающее сердце, и поцеловала. Прощаясь, запоминая, и любя.

Он отвернулся, вовремя, что бы увидеть тот момент, когда заканчивающаяся гроза перестала мучать гардину, стремясь увлечь ее с собой сквозь открытое окно, заставляя выбирать меж известным ей миром, миром, где ее место, и небом в котором ее ждет страшный, смертельный круговорот. Она так и осталась в доме, так и не решившись нырнуть в небо, познать другой мир.

«Прощай» подумала Энна, зная что целует его последний раз в этой жизни. Детская, наивная надежда на возвращение в выдуманную страну Еравиию растаяла вместе с тучами на небе. «Я так люблю тебя…»

«Мы навсегда останемся здесь, с этой стороны грозы» - подумал он, зная, что в последний раз обнимает ее. Запечатывая в своем сердце ту часть своей жизни, которой не было, и в то же время самую искреннюю, нежную, и настоящую.