Яна Егорова - Наследница шовинистов де Мармонтель

– Я приеду позже, – нехотя произнес тот, кому я несколько часов назад доказала свою решимость в отеле. Только он теперь уезжал и бросал меня здесь! – Обедайте без меня, есть еще несколько дел, которые нужно уладить, я не думал, что мы так поздно вернемся.

– Дела, так дела! Возвращайся к литературным чтениям, сегодня будет особая глава! – брат помахал уезжавшему и повел меня в дом.

В тот момент я серьезно сожалела, что открещиваюсь от своих корней. Он говорит, что моя семья – убийцы – в ту минуту я где-то их начинала понимать.

– И когда же она вернется, мое сердце? – спросил меня брат, не выпуская из своих рук и поднимаясь по ступенькам в замок.

– Врачи сказали, что завтра уже привезут – кризис миновал.

– О, моя милая, ты так сильно переживаешь, да? Не стоит, не стоит, мое счастье. То, что естественно – не страшно. Это не может быть страшным. Для человека смерть – благословение. Как и жизнь. Мы должны ценить все то, что нам дано. Ты еще немного наивна и молода, но ты так прекрасна в этом, мое счастье!

Валентин подвел меня к лестнице, но прежде отпустить переодеваться остановился и развернул к себе лицом:

– Я заметил, вы подружились с нашим дорогим Эврардом?

– Нет. Мне кажется… этот человек ненавидит меня. Я боюсь его.

Говорила это искренне. Даже притворяться не потребовалось в связи с сеансом ночного гипноза. Произнесла так уверенно, что брат сразу повеселел.

– Ну, не бойся, мой прекрасный цветок, – он наклонил меня к своей груди и провел рукой по моим волосам, по спине. – Твой брат здесь, всегда рядом. Я защищу тебя от него. И ото всех. Рядом со мной тебе не стоит боятся ничего. Спеши переодеться – скоро обед.

Ему не пришлось повторять дважды – поднялась к себе наверх и первым делом зашла в душ. Оттирала себя мочалкой, остервенело лила мыло и шампуни – мне хотелось отмыться от его рук, от ощущения его властных прикосновений на своей коже, от его поцелуев и губ на моей шее, я оттирала все следы и даже само ощущение присутствия этого отвратительного человека. Он лишь довез меня до замка, так умничал по дороге, строил из себя благородного, а я развесила уши. Что стоит обмануть доверчивую девчонку?

Я оттирала его прикосновения и свои слезы. Кто лучше?! Он? Он не лучше! Нет! И никогда не был лучше! Оправдывался по дороге, что-то объяснял… И смеялся про себя.

Я села на корточки, подставив спину струям воды – за эти несколько дней в родовом замке научилась все делать незаметно и молча. У меня больше нет друзей – ни одного человека на земле. У меня теперь есть только враги. Де Даммартен воспользовался мной, даже не постеснялся Селестины. Теперь узнает об этом брат и мне окончательно несдобровать…

После истерики в душе, я, кажется, сушила волосы перед зеркалом. Наносила слои тонального крема и пудры, подкрашивала глаза, спрятала красные разводы после слез. Должна собраться – теперь я совсем одна. Уж как-нибудь. Когда-то моя мама, настоящая мама, тоже была во Франции. Эта страна и ее встретила неприветливо. Но она сбежала, вырвалась из этого плена, в том числе и из лап всех этих аристократов.

На ужин опоздала незначительно, брат даже не заметил.

– Можно, сегодня я прочитаю главу?

Своей просьбой удивила Валентина. После ужина, мы с братом и гости, к числу которых только что присоединился пропавший де Даммартен, по сложившейся традиции перешли в малую залу. Меня больше не волновало его присутствие – за ужином успела переварить его окончательное предательство. Именно поэтому, как только нам с братом принесли перчатки – первой надела свои и обратилась с просьбой к Валентину. Я начинаю понимать эту жестокость. Жестокостью обрастает человек, когда больше не в силах терпеть предательства – этим можно уничтожить любую святость. Я не святая, нет, и никогда ею не была. Все же во мне плескалось немного добра, которое хотела нести в мир. В этом замке. Дома. Очень быстро повзрослела.

Мы с братом как обычно разместились плечо к плечу на отдельном маленьком диванчике. Свет в зале приглушен, по краям комнаты, как в древние времена стоит прислуга. Напротив нас разместились гости. И тот человек, который должен был завтра стать моим мужем и увезти меня отсюда.

– Мое сердце! – брат обрадовался и подарил мне легкий поцелуй в лоб. – Ты действительно хочешь этого? Я даже боялся предлагать! Но ты порадовала меня сегодня вечером!

Валентин бережно положил мне на колени дневник предка. Раскрыл главу – это была третья глава. Самое начало.