Дженнифер Арментраут: Если завтра не наступит

Я почувствовала жалящую боль в глазах.

— Пап, я… мне кажется… я этому поспособствовала.

— Неважно, — хрипло ответил он, — я — твой отец. Это мои заботы, не твои. Поэтому я хочу… хочу, чтобы сегодня превратилось в то завтра, которое я все время откладывал. Что скажешь?

Папа протянул руку, и долгое время я просто смотрела на него. Но затем отпустила одеяло и вложила свою ладонь в его руку.

Сидя в своей комнате, я поднесла телефон к груди и посмотрела на карту над своим столом. Круги казались размытыми, и каждый вздох вызывал дрожь и боль.

Я наконец-то это сделала.

Я прочитала сообщения Меган.

Их было много: мой телефон не удалял СМС, пока я не сделаю это вручную.

Слезы смешивались со смехом, пока я читала некоторые из ее сообщений. Я хотела в последний раз на нее взглянуть. На настоящую Меган , а не на ее фотографию. Не на этот набор букв и предложений.

Однако я понимала, что это невозможно.

Воспоминаний должно быть достаточно.

Тяжело выдохнув, я подключила сотовый к зарядному устройству. Отодвинувшись, развернулась в кресле к дверце шкафа. Он был открыт и, как обычно, переполнен одеждой и книгами. Накануне, когда я вышла из школы, сделала большой шаг . Шаг, не описанный доктором Перри, но который был одним из лучших способов почтить память Меган и поступить правильно по отношению к ней.

И к себе.

Я подошла к шкафу, шаркая носками по полу. Осторожно подвинула стопку книг и наклонилась. Вслепую нащупала предмет. Я знала, что нашла то, что искала. Вытащив свой приз, я села и посмотрела вниз.

Наколенники были потертыми и изношенными, им было почти четыре года, и я могла ими пользоваться еще как минимум год.

Вчера я сходила на тренировку к Роджерсу после занятий.

Сезон закончился, но впереди планировались матчи округа. Один из них стартовал в феврале. Я собиралась отправиться на отборочные соревнования. Это означало, что мне стоило привести себя в рабочее состояние, а тренер вызвался мне помочь.

Я и не надеялась получить стипендию, но… все-таки решила попробовать. Вдруг мне удастся поступить в Университет Вирджинии? У меня оставалось немного времени до того, как испарится последний шанс.

Завтра я буду тренироваться в спортзале, охотно подниматься по трибунам в этих наколенниках и сделаю это с мыслями о том, что Меган… гордилась бы мной .

Но сегодня еще не закончилось.

День только начинался.

Я сидела в «джипе», глядя на холмы, могилы и каменные крылья. Голые деревья усеивали пейзаж, а слабая снежная пыль покрывала землю.

Зима наступила быстро. На траве появился иней, а на дорогах — гололедица.

Девятнадцатое декабря.

С того дня, когда все изменилось, прошло ровно четыре месяца.

Я не планировала приходить. Сегодняшний приезд оказался чистой случайностью. Правда, теперь, когда сидела в теплом «джипе» и смотрела в окно, я осознавала, что дата оказалась как никогда символичной.

Я с трудом сглотнула.

— Сегодня я нашла наколенники.

— Удивительно, что ты вообще можешь что-то найти в своем шкафу… — поддразнил Себастьян, на что я усмехнулась. — Завтра пойду с тобой.

— Не стоит. Сидеть в тренажерном зале или бегать по трибунам — это последнее, чем ты хотел бы заниматься.

— Если бы я не хотел, не предложил бы. И я не просто для моральной поддержки. Вполне возможно, ты упадешь и поранишься.

— Как хочешь, — я закатила глаза и слегка улыбнулась. Улыбка быстро исчезла с моего лица, как только я сосредоточилась на безмолвных могилах.

Я не хотела, чтобы мне помогали, но Себастьян все равно действовал по-своему. Он был рядом, ведь понимал, что мне будет трудно, как физически, так и эмоционально. И я… больше не могла отстраняться. Один из уроков, который я усвоила, заключался в том, что, когда кто-то предлагает вам руку, вы должны за нее схватиться. Иногда трудно увидеть это предложение или принять его, но жизнь становится проще, когда соглашаешься.

Между нами наступила тишина.

Себастьян обхватил мое колено.

— Ты готова?

Отведя взгляд от окна, я кивнула.

— Мы не обязаны делать это сегодня. Можем вернуться…

— Нет, если я не сделаю это сегодня, буду откладывать до завтра и в итоге никогда не решусь.

Я подумала об отце, о возобновленных телефонных разговорах. Теперь мы говорили даже тогда, когда нечего было сказать. Мы правда старались наладить отношения.

— Я должна попробовать.

— Хорошо.