Татьяна Тронина - Изгнание Раи

Нет, ну понятно, у иных и дети, и внуки есть, и все равно они умирают в одиночестве, никому не нужные, но эти истории – про какой-то другой мир, других людей. Про маргиналов, про необразованных и черствых, про людей, у которых, возможно, какие-то проблемы с головой, психикой… Потому что нормальные люди все же держатся семейных ценностей.

И вот именно тогда, попрощавшись со своей дорогой подругой Валюшкой, Любовь Петровна яростно захотела внуков. Тех, кто поможет ей совсем в старости, в дряхлости. А вдруг Олежек раньше ее покинет мир? Или может наоборот случиться: она, Любовь Петровна, внезапно умрет раньше срока, а Олежек что, один останется? Внуки – это те, кто будет после ее ухода поддерживать Олежека. Да-да, теперь Любовь Петровна хотела внуков не только для себя, она, мечтая о внуках, тем самым заботилась о сыне. Чтобы, в свою очередь, и о ее сыне позаботился кто-то родной и близкий.

И третий момент, на который прежде, когда у сына были деньги, Любовь Петровна не обращала внимания. У женщины, у которой есть сын, а дочерей – нет, обязательно должна иметься в наличии невестка. Та, которая заботится и ухаживает за пожилой свекровью. Ведь абсолютно все на сиделку не скинешь и ни за какие деньги не получишь доброе отношение!

Это была третья причина, по которой Любовь Петровна осознала, что совершенно напрасно оттолкнула свою невестку Раю, потому что Рая действительно заботилась о Любови Петровне. И она и сказала тогда так, в последнем разговоре: «Это я о вас заботилась, я, а не Олежек».

Вот взять Нинку, мать Никиты. Осталась одна. Ангелина удрала в Милан с любовником, как недавно рассказал по телефону Олежек. Хорошая невестка не бросила бы несчастную старуху. Хорошие невестки – на вес золота! Они и сыновьям поддержка, и свекровям.

Звонок сына:

– Мам, сейчас приду… Есть важный разговор.

– Да-да, конечно!

Олежек появился через час. Выглядел так, что у Любови Петровны даже сердце закололо от жалости к нему. Ну кто ж знал, что эта Ангелина окажется такой гадиной…

– Олежек, мне Нинка уже который раз звонила. Все плачет, куда Ангелина с внучкой уехали да как могли не попрощаться… Очень она по внучке скучает, – призналась Любовь Петровна.

– Нина Филипповна и мне постоянно названивает, – устало кивнул сын. – Все с теми же вопросами. Сима, внучка, ее единственная радость. Где она, что она… И, ты знаешь, я себя каким-то дураком чувствую, что ли. Я ведь Нине Филипповне операцию оплатил в лучшей клинике… А сейчас думаю – зачем? Ну сделали бы ей то же самое в обычной больнице, в три раза дешевле. Чего ради я из себя героя пытался изобразить? Она ведь после смерти Никиты постоянно меня допекает с какими-то мелкими проблемами. То кран у нее сломался, то лампочка перегорела… Понятно, ей тяжко, ей хочется общения, поддержки, помощи, но я – не электрик, не водопроводчик же!

– Да-да, я и то тебя этими мелочами не гружу, сама знаю, куда звонить в случае чего… Придут наемные работники и все сделают, – согласилась Любовь Петровна.

– Я вдруг понял, что совершенно напрасно дал понять Нине Филипповне, что я ей теперь вместо сына. Что я за нее отвечаю. Я не хочу, я не могу за нее постоянно отвечать, она ж не старая еще женщина… Я и так ей помог с операцией, чего она вцепилась в меня, неужели не понимает, что это наглость – из-за какой-то лампочки меня дергать.

– Ты сам слабину дал, – скорбно произнесла Любовь Петровна. – Позволил сесть себе на шею… Ты ведь и с Ангелиной так. Ты по своей доброте потерял все!

– Мам, я знаю. Мам, ты абсолютно права. Людям не нужен Данко!

– Какой Данко?

– Это из Горького, помню, мы с Раей все спорили об этом персонаже… такие, как Данко, только развращают людей. И сами себя губят. И Рая была права, во всем права… Мам, сходи к ней. Попробуй помириться. Я к тебе за этим пришел.

– Ладно, – согласилась Любовь Петровна.

– Ты… ты имей в виду, что она уже себе завела ухажера, архитектора одного. И он ведь не дурак, думаю, понимает, какую редкую, необыкновенную женщину встретил… Мам, постарайся сделать так, чтобы Рая поняла: ей не будет счастья с другими мужиками. Ну как-то так, по-женски поговори, вдруг она растает и вернется ко мне!

– Обещаю.

– И еще. Про Нину Филипповну. Я тебе не все сказал тогда, когда Ангелина в Милан со Львом рванула. Мам, ты сядь сначала. Мам… Сима – дочь Льва.

– Ой! Что ты! – схватилась за голову Любовь Петровна. – Эта Ангелина… просто приличных слов нет для нее. Если так, то теперь все понятно.