Дарья Сойфер: Поющая в башне

Теперь же Самсонов сидел перед олицетворением всего, что презирал в российской музыке, и сосредоточенно пережевывал мясо. Оно вышло жестковатым: местный повар явно его передержал на огне, но соус был неплох, а желудок так давно пустовал, что Саша пропускал мимо ушей болтовню Воропаевой и наслаждался теплым чувством насыщения.

- О, вот и наша будущая звезда, - встрепенулась Галина, и Самсонов повернулся за ее взглядом.

- Извините, мне надо было переодеться. Мам, я убрала платье в багажник, - она повесила пальто и потянулась к нему для рукопожатия. - Здравствуйте, Александр. Очень рада наконец познакомиться в Вами лично.

- Взаимно, - он легонько сжал ее холодную маленькую ладонь. В его лапе она казалась почти детской.

Она опустилась за стол и взяла меню. На волосах у нее застыли мелкие капли растаявшего снега, щеки раскраснелись. С этой красной помадой она казалась девочкой, которая тайком копалась в маминой косметичке. Тем более, теперь на ней была длинная серая толстовка с мультяшной рожицей.

Эмилия разглядывала картинки из мясного раздела, но Воропаева взяла ее за локоть.

- Ты же не собираешься это есть? На ночь глядя? - Галина улыбалась, но Саша уловил диктаторскую нотку. - У них есть отличные овощные салаты.

- А по-моему, Вы в прекрасной форме, - Самсонов обращался к Эмилии. - Вы, наверное, проголодались после выступления?

- Таков уж наш тяжелый женский труд, - тут же произнесла Воропаева.

Девушка бросила на мать короткий взгляд, опустила глаза. Потом молча перевернула пару страниц и, в конце концов, взяла креветки с зеленым салатом. Правда, от тоски, с которой Эмилия посмотрела на остатки стейка, у него кусок застрял в горле. Неприязнь к Воропаевой заметно усилилась.

- Ну, Александр, что Вы думаете о выступлении моей дочери? - Галина гордо откинулась на спинку стула и явно ожидала комплиментов.

- У Вас прекрасный голос, Эмилия. Отличные данные. И потенциал есть, - Самсонов снова попытался поговорить с девушкой напрямую, но она безмолвно глядела на него своими большими голубыми глазами, как старина Хендрикс. - Проблема в репертуаре.

- Я лично выбрала для нее каждую песню, - снова влезла Воропаева. - Это настоящие хиты.

- Галина Анатольевна... - раздраженно начал он.

- О, прошу Вас, просто Галина. Неужели я выгляжу такой старой, что Вам хочется называть меня по отчеству? - и она кокетливо поправила завитые мелким бесом волосы: привет из восьмидесятых.

- Галина, это слишком простая музыка. Она не дает раскрыть все возможности вокала, показать мощный звук или широкий диапазон. Простите мне мою откровенность, я даже не уверен, что композитор использовал все семь нот. Я молчу про тексты. Разумеется, я ни в коем случае не хотел бы Вас обидеть, но считаю своим долгом дать Эмилии профессиональный совет.

Воропаева какое-то время молчала. Ее ноздри трепетали, и без того острый нос сделался похожим на клюв.

- У меня нет недостатка в профессионализме, - наконец, выдала она с натянутой улыбкой. - Я и сама была популярна в молодости, потому отлично знаю, чего хочет публика. Для Вашей радиостанции это отличный шанс расширить свою аудиторию. Любителей рока не так много в нашей стране, люди любят жизненную музыку, песни, под которые можно расслабляться и танцевать.

- На свадьбах? - не удержался Самсонов.

- И на них тоже, - Воропаева не поняла колкости.

- Тогда я не понимаю, почему Вам так нужно попасть именно ко мне.

- Я сейчас не располагаю нужными средствами. А о Вашей честности все наслышаны. Вы ведь дали дорогу многим молодым талантливым исполнителям... безвозмездно, если можно так выразиться.

- Это правда.

- Тогда в чем же проблема? У Эмилии есть все данные, у нее высшее музыкальное образование, она профессиональная певица. Ей предлагали идти в оперу, но она выбрала эстрадно-джазовый вокал. У нее были лучшие преподаватели, она в отличной форме, следит за питанием и посещает спортзал. Готовая звезда.

Самсонов опешил. У него появилось стойкое ощущение, что ему предлагают купить лошадь. Несчастная «готовая звезда» смотрела в свою тарелку, а уши ее налились пунцовым.

- Я не спорю, Ваша дочь - талантливая вокалистка, - он утратил надежду поговорить с Эмилией в обход матери. - Но я не могу пустить в эфир эти песни.

- Я Вас понимаю, - кивнула Галина Воропаева. - Что ж, возможно, если Вы послушаете другие вещи из нашего репертуара...

- Извините, - Эмилия вдруг встала из-за стола и удалилась в уборную.