Оксана Ильина - Прощение для мажора [СИ]

— Спокойно парень. Успокойся.

— Все… нормально, — отмахнулся Макс и сел на землю облокотившись о колесо. Водители поняли что ждать бесполезно и стали объезжать его.

— Как же так, брат как же так, — ударил несколько раз затылком по машине. Сделал значит семье сюрприз. Вот почему его так непреодолимо тянуло домой.

Сел в машину поняв где больше всего хочет сейчас быть. В их старом доме, тогда все было по другому, и они с Игнатом были еще дружны. Ведь действительно, в детстве ладили, были не разлей вода. Построили тайный дом на дереве, и прятались так когда, вытворяли что-нибудь пакостное. Что ж их так разделило? Все изменилось после того как переехали, когда бизнес отца расцвел.

Макс все эти годы за частную ненавидел брата, а потом об этом жалел, потому что и сам хорош. Он просто не мог поверить что, больше его не увидит, не мог осознать этого. Не думал что может так от чего-то быть больно, настолько что хочется все разнести. Остановился у старого деревянного дома, и прямиком направился в сад. Нашёл то дерево, которое давным-давно выбрали с братом, провел пальцем по нацарапанному на нем кресту. Так они тогда пометили ствол, да еще нарисовали карту, боялись вдруг не найдет. Вот было время, беззаботное, веселое, озорное. И кто бы мог подумать что все сложится именно так. Залез в развалившийся домик на дереве, все что от него осталось это неровный дощатый пол. Вздохнул переполняемый бурей эмоций, вспоминая детское лицо брата. В груди больно закололо словно там ковыряют ножом. Если б что-то можно было изменить… Если б только…

Сколько не думал, в голове не укладывалось, так и не мог поверить что брата больше нет. От этих мыслей делалось страшно, что даже не мог дышать. И до чертиков хотелось забыться. Сбежать от этой правды подальше, чтоб никогда её не узнать. Но поздно, Макс вернулся, и назад пути нет.

Когда сильно бьешься головой, бывает такое чувство что, все тело пронзил мощный разряд тока. То же самое, я испытала когда в комнату вошел Максим. Господи, как же он стал похож на Игната. На секунду мне показалось что это он… Это было страшное, до жути болезненное ощущение, когда до смерти желаешь того, что невозможно. Я не могла даже смотреть на брата любимого, тот жив в то время как Игнат погиб. И если бы не его безумная одержимость найти Макса, он не сел бы в тот проклятый самолет. Вышла из гостиной шагая ватными ногами, зажимая уши ладонями чтобы не слышать крик его мамы. Преодолела несколько ступенек и опустилась на них, вцепившись зубами в руку, чтобы заглушить вырывающийся из груди вой. Всего несколько часов назад я отдала любимого земле, как же это больно, Боже, как больно. Когда Макс сбежал из клиники, я наивно полагала что все наладиться. И действительно поначалу так и было, но я замечала что Игнат будто ждал когда вернется брат. А тот не возвращался год, полтора, два и тогда нашей сказке пришел конец. Муж бросился на поиски Максима. Это было какой-то одержимостью, он знал что брата нет в России, и как только ему сообщали что Макса, видели в каком-нибудь городе за границей, Игнат галопом мчался туда. И я молчала, понимая что его семья переживает, и он не находит себе места от неизвестности.

По началу я надеялась что муж не найдет брата, потому что чувствовала если Макс вернется в нашу жизнь, снова начнется кавардак, ведь тот по другому не может. Но когда эти поиски переросли в годы, стала молиться чтобы Максим быстрее нашелся. И видит Бог, все это время я упорно давила в себе бушующий протест, бесконечная гонка стала невыносима. Муж просто изводил себя нескончаемыми поездками, из которых возвращался сам не свой. А я всё ждала когда услышу от него хорошую новость, что он разыскал брата, или наконец понял что тот, не хочет чтоб егонашли. Порой, я смотрела на Игната, и мне казалось что ему нравятся эти бесконечные поиски, словно они стали каким-то своеобразным ритуалом для него, сумасшедшей игрой. А каково было мне? Засыпая в очередной раз в пустой квартире, в холодный постели, я сходила с ума от одиночества. Мне до тряски в теле хотелось обнять мужа, положить голову на его грудь и заснуть. Но не могла этого сделать, потому что тот в который раз за месяц улетел за границу. Как же я тосковала, эта пытка была невыносима, жаждала устроить скандал как только Игнат вернется, но по возвращению устало млела в его руках. И все по новому кругу, он уезжал, а я в негодовании кусала кулаки, порой срываясь устраивала истерику, которую не видел никто. Позже попыталась до него достучаться, но муж не слышал ничего.