Дора Коуст - Однажды ты не ответишь

— О, благодарю вас. Я обязательно подумаю над вашим предложением, но чуть позже. Вы же понимаете, сейчас я занимаюсь подготовкой к похоронам…

Они покинули наш дом очень довольные собой, а главное — мной. Да только едва Леони закрыла за ними дверь, из кухни в холл вышел Брис, жующий, между прочим, мой бутерброд.

— Вы действительно собираетесь продать им акции? — лениво поинтересовался он, будто бы ему вообще это было неинтересно.

— Обойдутся, — зло отрезала я, мигом поднимаясь на ноги. — Ваши друзья уже закончили осмотр?

— Да. Как вы и предполагали, чужие отпечатки есть. Почти все смазаны — наверняка за собой протирали, но один все-таки остался. Его сравнили с отпечатками пальцев Жозефины, которые хранились в архиве с ее единственного посещения полиции. Ее тогда поймали за рулем в нетрезвом состоянии и лишили прав, но это неважно. Важно то, что она действительно являлась вашим ночным гостем. Сдадим в полицию?

— Нет, еще рано. Я хочу, чтобы ваши ребята нашли ее и допросили. Желательно записать это на видео. Документов у нее наверняка уже нет, но нужно узнать, кому она их передала. Кристоф! — крикнула я, с трудом сохраняя напускное спокойствие.

— Да, мадам? — появился мужчина со стороны кухни, а в руках его я обнаружила свой второй бутерброд.

— Нужно срочно заменить все замки. И видеокамеры. Нам нужны видеокамеры вокруг дома и охрана. В самые кратчайшие сроки. Сможете исполнить?

— Конечно, — кивнул он, уже собираясь уйти.

— Ульяна, есть еще кое-что, что вы должны знать, — обратился ко мне Брис. — Ребята нашли в кабинете Антуана скрытые камеры. Они их не трогали, но я не знаю, знал ли о них Антуан и есть ли такие камеры где-то еще в доме.

— Они передают только видео или и звук тоже? — час от часу не легче.

— Не могу знать. Трогать побоялись.

— Значит, они знают о том, что мы искали ночного гостя. Кристоф, предупредите всех, чтобы собирали вещи, оставляя только самое необходимое на эти три дня. Насчет камер, замков и охраны все в силе, но мы переезжаем, а значит, все это необходимо заказать на два адреса и в самые кратчайшие сроки.

— Куда? — высунулась из-за дверей Адель, а за ней и моя мама вместе с Клеменс. В их руках я тоже нашла свои бутерброды! А ведь я их себе сделала!

— В замок бессмертного герцога, — посмотрела я на них, полностью уверенная в своих решениях. — И нужно отправить туда наших горничных, чтобы они навели порядок хотя бы на первом этаже.

— Уленька, может быть, ну их? Давай отдадим им все, пусть подавятся. А сами домой и Адель с собой заберем, а? Это ведь все чужое, не твое, — попыталась образумить меня мама, обращаясь по-русски.

За эти дни она отлично научилась понимать французскую речь. По крайней мере, суть услышанного уловить могла. Они даже с Адель пробовали разговаривать на этом языке, хотя все чаще беседовали на русском. Была благодарна маме за то, что она не оставляла девочку ни на минуту. Организация похорон занимала большую часть моего времени.

— Нет, мама. Все это было важно для Антуана. — Голос мой дрогнул на имени мужчины, но уже по-французски я добавила: — Брис, мне нужно, чтобы ваши спецы нашли, куда поступает сигнал с камер. Не думаю, что у них очень большой радиус, если они беспроводные. Кристоф, вам задание я уже дала. Все остальные — собираем вещи.

Это была война.

Кладбище.

Я ненавидела это место всем сердцем, но до него мы еще не добрались. Сначала нам предстояло пережить отпевание в церкви. Перед входом стоял катафалк, который больше походил на квадратный микроавтобус.

Так много людей.

Они подходили к нам с Адель, выражали свои соболезнования, но я не знала большинства из них. Некоторые из присутствующих были у нас дома в день свадьбы, но сейчас я даже не могла вспомнить их имена. Все мои силы уходили на то, чтобы просто не разреветься. Дрожь пронизывала кожу, а я все крепче прижимала к себе Адель. Она была тем единственным, почему я все еще держала себя в руках.

Свечу на закрытый гроб после речи священника пришлось ставить мне. У Антуана не было родственников, кроме Адель. Родители его давно умерли, а кровные родственники если где-то и были, то Адель и наши домочадцы ничего о них не знали. Мне было трудно, сложно, просто невозможно, но, стиснув зубы, я делала все, как полагается. Антуан это заслужил.

Всем присутствующим раздавали брошюры с песнями, но петь вместе со всеми я просто была не способна. Если бы проронила хоть слово, истерика завладела бы разумом, а такой роскоши я себе позволить не могла.