Дора Коуст - По законам чужого жанра

– Сейчас, – поспешил я ей на помощь, вооружаясь спиртом.

Спирт на нашей кухне являлся неотъемлемой частью готовки. В том смысле, что обжигали пальцы мы частенько, а потому и пользовались уже проверенным средством, щедро поливая ожоги. Чем быстрее обработаешь ожог, тем больше шансов, что его и вовсе не будет.

– Сгорят! – бросилась Соня снова в бой с отбивными. – Ты пока накрывай на стол, я сейчас.

Софья скрылась в санузле, оставив меня за главного. Такое происходило нечасто, но ей нравилось думать, что в наших отношениях главная именно она. Я же, как мужчина, безропотно позволял ей чувствовать свою власть, но неизменно обставлял все так, чтобы она сама соглашалась со мной.

Действовал ей во благо, пытаясь направлять, подталкивать, но никогда не давил, не пытался лишить самостоятельности. Признавал свои ошибки, когда был действительно не прав. Наши отношения начались необычно, но абсолютно каждые отношения – это огромная работа.

Мы оба прилагали усилия, чтобы научиться понимать друг друга и принимать все недостатки и достоинства. Софье потребовалось много времени, чтобы заново научиться жить. С матерью в этот год она не общалась. Да и не горела родственница желанием поддерживать хоть какие-то отношения, зато все с лихвой возмещал мой отец, который приезжал к нам в гости хотя бы раз в неделю. И это несмотря на то, что в офисе мы с ним виделись почти каждый день. Объединение компаний, кстати, прошло на «ура», и теперь мы постепенно расширяли продуктовую линейку, занимая весомое место в банковском мире.

Я так и не занял пост отца, временно отказавшись от такой благодати. Мне хотелось больше времени проводить с Соней. Я действительно устал бежать, а теперь все чаще оглядывался назад и понимал, насколько правильным было это решение.

– Мя-я-я-я-я-у-у-у-у! – возмущенно воскликнул меховой комок шерсти по кличке Охотник, забираясь на стул.

Конечно, как же это – мясо и без него. Совершенно некому проконтролировать процесс!

– Соня, у тебя там все нормально? – забеспокоился я, поглядывая на часы.

Выключив плиту, я подошел к санузлу, но, едва тронул дверь рукой, створка без труда открылась. Соня бездумно сидела прямо на коврике, опираясь спиной о стиральную машинку.

– Соня, тебе плохо? – тут же схватил я ее на руки, прижимаясь губами к ее лбу. – Где болит? Скажи мне, где у тебя болит?

– Как думаешь, а мы будем любить наших детей? – вдруг спросила она, заглядывая мне в глаза. Лицо ее было серьезным, взгляд – растерянным, но одновременно и пронзительным.

– Что за вопросы? Конечно, мы будем любить наших детей, – облегченно выдохнул я, сгружая ее на диван в гостиной. – У тебя ничего не болит?

– Нет, – улыбнулась она, но несколько заторможенно. – А за что мы их будем любить?

Соня всегда оставалась для меня девчонкой. Она будто задержалась в своих восемнадцати, и я любил ее именно такой. Иногда наивной, иногда колючкой, а иногда, как сейчас, она задавала слишком правильные, слишком однозначные вопросы. Такие вопросы, о которых не каждый человек задумывается даже в более зрелом возрасте.

– За то, что они у нас есть, и вопреки всему. Мы обязательно воспитаем их хорошими людьми, – сел я рядом, прижимая ее к своей груди. – Не сравнивай себя со своей матерью. Ты совсем не такая, и наши дети никогда не станут для нас ошибкой. Дети – это чудо. Я уверен, что и твоя мама это когда-нибудь поймет. Да, дети – это всегда сложно. Жизнь человека полностью изменяется, потому что теперь ты должен учитывать еще и интересы одного маленького человечка. Это ответственность, огромная ответственность, но мы обязательно справимся. Мы ведь будем вместе. Станем поддерживать друг друга, помогать. По-другому и быть не может, – поцеловал я ее в макушку. – Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, – прошептала она, неловко укладывая мою ладонь на свой плоский живот. – Как никогда и никого не любила.

Коварная улыбка заиграла на моих губах. Кажется, кому-то все-таки придется отложить учебу на время. Нет, я не злорадствовал, просто радовался, потому что точно знал, что у Сони задержка. Действительно понимал, что нормальное образование ей необходимо, но ничего не случится, если мы его отложим на годик-другой.

– Слушай, а чем это пахнет? – спохватилась Соня.

– Сковородку я выключил, – поспешил я ее успокоить, наглаживая еще совсем плоский живот.

– А картошка?

А картошка в этот вечер сгорела вместе с очередной кастрюлей, но это было неважно. Картошки в нашей жизни еще будет много, а две красные полоски на лежащем в ванной комнате тесте бывают далеко не каждый день. И это в жизни самое главное. По законам чужого жанра никакие богатства, статусы и проблемы не важны, когда есть любовь и семья. А с остальным вместе мы обязательно справимся.