Сергей Головачев - Love Tour

— А какая разница? — решил позлить он её.

— О, громадная. Они очень отличаются от нас.

— Чем же? А я, признаться, думал, что никаких отличий нет. Все люди, в принципе, одинаковые. Только говорим на разных языках. А у нас, так вообще, языки похожие.

— Языки-то похожие, — как бы согласилась с ним Светлана, — а вы не боитесь, Серж, ходить здесь ночью по улицам?

— А чего я должен бояться?

— Потому что вы москаль, а тут, как говорится, одни бандеровцы. Поэтому вам лучше подальше держаться от нас.

— Ну, ты и тип, — усмехнулась Маричка, направляясь с Кокой к мосту Влюблённых.

— Я страшный тип, — ответил Кока с улыбкой, — я ужасный человек. Со мной лучше не связываться. У меня плохая репутация. Все косятся на меня с опаской. Почему-то все считают, что Скорпионы — очень въедливые, всех изводят, а девушек, так вообще сводят с ума.

— А на самом деле?

— И на самом деле.

— Скажи, а многих девушек ты уже погубил?

— Многих, — улыбнулся он, — но лишь в своих мечтах. На самом деле, я каждый раз губил только себя самого. Ещё ни одна не смогла понять меня, моей страсти, и в результате эта страсть, не найдя выхода, испепеляла меня самого. Если бы я каждый раз не возрождался вновь, от меня давно уже было бы одно пепелище. Вот почему я так стремлюсь к девушкам и одновременно их боюсь, теперь ты понимаешь?

— Понимаю. Просто ты пока ещё не встретил свою половинку. Но ты не отчаивайся, ты обязательно её найдёшь. Каждой твари всегда по паре.

— Спасибо на добром слове.

— Ты ещё будешь счастлив.

— Только не это. Пожелай мне лучше что-нибудь другое.

— А что?

— Чтоб я был несчастлив. Это мне больше по душе.

— Ты любишь страдать?

— Это моё самое любимое занятие.

— Так вот в чём дело.

— В чём?

— Оказывается, вся тайна, весь сложный и противоречивый внутренний мир Скорпионов сводится к обыкновенному садомазохизму?

— Именно. Без страдания нет полного счастья, как говорил мой любимый Фёдор Михалыч. Счастлив я бываю лишь тогда, когда я несчастлив.

— Ну, и везет же мне сегодня на писателей всяких и поэтов! Вот, кстати, ещё один, — усмехнулась Маричка, — лёгок на помине. И уже двух девушек где-то подцепил.

Пока Светлана что-то там рассказывала про жидобандеровцев, Серж с тревогой вглядывался в двигавшуюся им навстречу парочку. Когда та приблизилась настолько, что её неясные силуэты обрели знакомые очертания, он чуть не обомлел: это были Кока и Маричка.

Они шли по мосту Влюблённых прямо на них, но через секунду посторонились и молча прошли мимо.

— Ну что ты такое говоришь, — набросилась Оксана на сестру, — что Серж может про нас подумать?

— Молчу, молчу.

Серж понемногу пришёл в себя.

— А почему я должен подальше держаться от Оксаны, если она мне нравится. Мне без разницы, кто она такая. Главное, что она человек хороший.

— Да не бандеровка я! — стала оправдываться Оксана, — Это Светлана тут на факельные шествия ходит да книжки про Бандеру читает, а мне вся эта политика до одного места.

— Ой, что тут говорить про схидняков та москалей, — продолжила Светлана, — если мы даже столичных жителей не понимаем. Недавно моя знакомая вышла замуж за киевлянина, поехала к нему в Киев, да через полгода сбежала от него. Не могу, говорит, привыкнуть к их жизни. Они совсем другие, и найти с ними общий язык очень сложно. Хорошо, что ещё горы нас разделяют.

— Ну что ты такое говоришь, — возмутилась Оксана, — я тоже через полгода сбежала от Назара. Серж прав: главное — кто ты, а не откуда.

Вскоре они подошли к браме.

— Не буду с тобой спорить, тем более, что мы уже пришли. Я думаю, ты ещё немного поговоришь со своим молодым человеком. А я уже пойду. До свидания, — простилась она со мной и исчезла за воротами.

— До свиданья, — кивнул ей Серж.

После чего он повернулся к Оксане с таким видом, будто они только что встретились.

— Ну, здравствуй.

Оксана ничего не ответила, но впервые тепло посмотрела на него.

— Наконец-то, мы теперь одни, — добавил Серж, — и ты никуда не спешишь.

— Ну и вечерок сегодня, — в изнеможении покрутила она головой.

— Да, незабываемый.

— И он ещё не окончен.

— Да. Он только начинается, — Серж вдруг заметил её истинное лицо, которое она всё это время скрывала под неподвижной маской. — Что случилось? Тебя просто не узнать.

— Разве? — удивилась она.

— Да, ты вся какая-то потерянная стала, чем-то подавлена. Это у тебя даже на лице написано.