Юлия Резник - Любовь и прочие «радости»

— Кто старался? Ты? Да это я пыхтел над тобой… А ты только кайф ловила. Ты тогда сколько раз кончила?

— Тиша! Я о другом! — Щеки Ольги окрасил румянец. Это ведь противоестественно даже, сколько желания в ней пробуждали одни только воспоминания. — Носила я, рожала я…

— Ну, допустим, я тоже рожал… — Это да. С этим не поспоришь… Гдальский всегда был рядом. Даже в самые сложные моменты. И этим он делал её такой счастливой!

Ольга опустила взгляд вниз. Туда, где маленькая детская ручка дергала ее за подол.

— Что, Настенька?

— Там Пушкин пришел… С цветами, — отчего-то тяжело вздохнула девочка и потупила взгляд. — Подарок тебе, наверное, принес…

Тема, который, было, уже дернулся к выходу, чтобы перекинуться парой слов с партнером, замер на полпути.

— И? — осторожно уточнила Ольга у дочери. Аккуратно поправила съехавшую набок бигуди-липучку, которую нацепили Насте по ее просьбе аж два часа назад и с которой та не расставалась все это время. Может быть, она и была похожа на Тихона, но тяга ко всяким модным экспериментам ей досталась явно от матери.

Настя сделала еще один горестный вздох. Хлопнула длиннющими ресницами и закусила губку. Тихон тоже прикусил губу. Старательно сдерживая готовый сорваться смех, он с интересом следил за разыгравшимся представлением.

— А мне не принес…

— Но ведь, Настюш, сегодня именинница — я. Когда у тебя будет день рождения, дядя Саша принесет подарок тебе, — Ольга скромно умолчала о том, что Настю и без того балуют все, кто только может. Братья, сестра, крестный отец и его партнер. По понятным причинам Артем с Пушкиным оставались бездетными — вот и отрывались на крестнице, как могли. Реализовывались в новой роли.

— Да, я знаю, — образовавшуюся тишину наполнил еще один шумный вздох, а потом без всякого перехода Настя затараторила: — А можно Тёма нарисует мне блестящие звездочки? — Тихон хохотнул, Настя бросила на отца раздраженный взгляд и жестом, полным трагизма, поправила вновь съехавшую на лоб бигуди. — Раз уж подарков нет… Можно хоть звездочки? И губы накрасить… Раз уж подарков нет… — повторила, шаркнув ножкой в белых колготах.

Тихон хрюкнул. Закрыл рот рукой, схватил как-то сразу вдруг отыскавшийся галстук и пошел по своим делам, прочь из бабьего царства, которое так любил, предоставив им возможность самим разобраться в этих своих бабских штучках…

Они там еще долго колдовали над образом и прической Ольги, потом что-то сооружали на голове подоспевшей Кати. И когда девочки вышли в гостиную при полном параде, у Тихона в который раз сжалось сердце.

— Вот это да! Ну, ничего себе! — наперебой затараторили гости. Пушкин, Ник, Пашка и Петька… А еще пожилой тесть Тихона, который приехал по случаю дня рождения дочери. Жаль, но мать Ольги умерла еще в прошлом году. Это было большим ударом, но вместе они справились. Как справлялись со всем рука об руку. Так, как Ольга хотела. И как он мечтал пацаном.

Тихон подхватил маленькую дочь на руки, оставил на ее щеке звонкий поцелуй (прикасаться к губам ему строго-настрого запретили, потому как те были накрашены!) и, прижав к свободному боку жену, коснулся носом виска.

— Ну, что, выдвигаемся?

— Да! Время!

Далеко решили не ходить. Зачем? Если на первом этаже их жилищного комплекса находится их любимый ресторан… Среди изысканных блюд на столе стояло огромное блюдо с пирогом, без которых у них не обходился ни один праздник. Их Тихон Сергеевич Гдальский пёк собственноручно. Для своей огромной дружной семьи.

— Ну, все собрались? Можно и первый тост? — растер руки Тихон.

— Два места свободны… — пожал плечами Петька, — кто-то опаздывает.

— Да не опаздывает, Петь. Я-то думала, что вы хоть сюда с девушками придете.

Петька и Павел переглянулись:

— Ну, как будет что-нибудь стоящее, как у Ника с Катюхой, так мы всенепременно.

— А пока…

— Пока зря вы им отдельные квартиры купили, — хмыкнул Ник, — лишь подтолкнули к разврату! Какая уж тут постоянная девушка? Зачем она им?

— Эй! Не завидуй! — возмутился Петька.

— Он наговаривает, ма! У нас все прилично! — поддержал брата Павел.

— А что такое разврат? — заинтересовалась Настя.

Ольга с Тихоном переглянулись и синхронно закатили глаза. Когда-то они очень переживали о том, как сложится жизнь у их юных чад. А теперь, по прошествии лет, напротив, беспокоились о них в самую последнюю очередь. Потому что Ник с Катей любили друг друга, поддерживали, страховали. Нашли свою любовь, нашли свое предназначение в жизни. За них можно было быть спокойными. А вот Петька и Пашка… Эх! Мало ли, как у них сложится… Ольга бы уже с радостью пристроила сыновей в хорошие руки, но у тех на этот счет пока были иные планы.