Юлия Резник - Мой папа — супергерой

— Не смей, Яшка! — заступалась Оксана за Матвея, а он только смеялся в ответ:

— Да брось! Я его понимаю. Он просто ревнует. А к этому твоему тоже так ревновал?

Оксана вскинула настороженный взгляд, но, не найдя в глазах мужчины упрека, просто пожала плечами:

— Нет.

— Ха! Я даже знаю, почему!

— Почему? — Оксана отложила в сторону планшет и уставилась на любовника.

— Он не воспринимал его всерьез. То ли дело я!

— А в чем разница? — искренне заинтересовалась женщина.

— Ты меня любишь, что здесь непонятного?

— Ну-ну… — протянула Оксана и, пряча смущение, снова уткнулась в свой гаджет. Зачем он так? Она ведь не признавалась ему в любви! Он сам пришел к таким выводам. И пусть догадки Матвея были не так уж и далеки от истины, сейчас она просто не могла с ними согласиться. Не могла… Эти слова слишком обязывали. Ставили в зависящее положение. И было так сложно, будучи однажды преданной и разбитой, отпускать свои чувства на волю. У нее язык немел, и горло каждый раз перехватывало…

Матвей сел рядом и бесцеремонно отбросил ее айпад.

— Эй…

— Что означает твое «ну-ну»?

— Кое-что… Отдай! Мне еще нужно немного поработать…

— А мне нужно немножко любви, — дурачился мужчина, нависая.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты маньяк? — сощурилась Оксана.

— Вот еще… Глупости какие.

Матвей запрокинул ее голову и коснулся губами тонкой трепещущей венки на горле. Мягкая бородка царапала кожу, и это было так приятно, что Оксана тихонечко застонала.

— Вот так… Пошуми для меня…

— Матвей…

— Скоро нам придется вести себя тише, а пока… пошуми!

Жаркий рот скользнул ниже, к обтянутой простой трикотажной майкой груди. Зубы сомкнулись на вершинке. Прямо поверх изношенной ткани, которая, соприкасаясь с телом, лишь усугубляла её удовольствие. Делая его острым, почти болезненным.

— Почему тише? — задыхаясь, спросила Оксана в надежде ослабить закручивающуюся внутри потребность.

— Потому что с нами будет жить маленькая… впечатлительная… девочка, — прерываясь на ласки, ответил мужчина.

Оксана вскочила. Отбросила его руки. Желание не ушло, нет… Но над ним взяло верх совсем другое чувство.

— Ты поговорил с Лилу? Она отдаст нам… тебе Лилю?!

— Ты не рада? — свел брови Матвей.

— Я… рада, конечно. Просто не ожидала… Ты ничего не говорил… Когда ты ее заберешь?! — Сердце Оксаны колотилось так сильно, что она почти не слышала собственных слов.

— Мы договорились на субботу.

Оксана приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но губы дрожали, и она не смогла произнести ни звука.

— Эй… Ты чего? — насторожился Матвей, заключая её в объятия.

— Я просто…

— Если ты не готова, то просто скажи. Мы как-то решим это…

Оксана вцепилась в ворот его футболки и затрясла головой:

— Нет! Нет… дело не в этом.

— А в чем? — губы мужчины коснулись ее волос, пальцы нежно погладили шею.

— Ты решишь, что я спятила.

— Не решу.

Она, наконец, подняла на него взгляд. Матвей выглядел таким уверенным! В ней, в том, что он делал. Казалось, ничто не может сбить его с намеченного курса! И это так сильно её подкупало…

— Лиля родилась в тот день, когда я потеряла ребенка, — взволнованно облизав губы, прошептала Оксана то, в чем еще минуту назад вряд ли бы смогла признаться, — я знаю, это глупо… Но как только я увидела Лильку, то почувствовала что-то необъяснимое. Как будто нас что-то связывало… Звучит довольно бредово, я понимаю…

— Нет!

— Да! — стояла на своем женщина. — Но я не безумна. Не думай. Учителя каждый год проходят медосмотр у психиатра и нарколога, — рассмеялась она сквозь слезы. — Так что… я в здравом уме.

— И я не сомневаюсь.

Матвей запрокинул лицо Оксаны и приковал к себе внимательным, наполненным силой, взглядом. В этой силе тонули все её сомнения и все её страхи.

— Не сомневаюсь… Но, знаешь, я каждый день ругаю себя за то, что не встретил тебя раньше… И в общем-то понимаю, о чем ты. Может быть, я тоже безумен?

— Матвей… — Оксана закусила губу и положила свои ладошки поверх его рук.

— Почему нет? Я ведь тоже ощутил что-то странное. И с каждым днем это чувство лишь крепнет.

— И что же это за чувство? — прошептала Оксана, слизывая слезы.

— Чувство, что ты моя… нет, не половинка. Это глупо звучит. Просто… мой человек. Я тебя чувствую как-то иначе. Ярче, острее, чем всех других. Не знаю, как описать… Оно просто пришло — понимание того, что ты та, кого я так долго искал. С кем хотел бы провести жизнь и состариться.