Юлия Резник - Мой папа — Дед Мороз

— Да ну тебя! — бросила та и удалилась, плавно покачивая бедрами.

Надя пожала плечами и перевела взгляд на сына. Сладкий, теплый комочек, который она беззаветно любила.

— Ну, что? Будем ужинать, — спросила она?

— Дя! Дя! Дя…

— Ух, ты! Да ты полон энтузиазма, как я погляжу. Ну, давай. Слезай тогда с ручек, я приготовлю кашу. А потом, может быть, даже успею переодеться!

— Не…

— Скажешь тоже! Я не могу пойти на праздник в старых джинсах. Я, между прочим, платье купила. Первое за два года…

Платье, и правда, было первым за несколько лет. Как-то совсем не до нарядов ей было все это время, если не считать того ужаса, купленного ею больше по необходимости, чем исходя из каких-то иных соображений, который почему-то именовался платьем для беременных, а в действительности больше походил на штору.

— Эй-эй! Эльф, ну-ка, слезай! Туда нельзя залазить. Упадешь.

Смешно пятясь, ее сынок послушно спустился со стола на стул и, чуть пошатнувшись, все же успешно приземлился на пол.

— Молодец, — улыбнулась Надя. Проводила сынишку взглядом и включила электрический чайник, который, по счастью, имелся в номере. Впрочем, никаких других излишеств там больше не обнаружилось. Лишь пара кофейных чашек и блюдца. В таких кашу не развести. Хорошо, что она догадалась взять для сына специальную походную тарелку с забавным медведем на донышке. Вообще, с появлением Эльфа она стала более дисциплинированной, что было несомненным плюсом. Если раньше внутри ее сумочки вещи терялись, словно в Бермудском треугольнике, то теперь там был полный порядок, и каждому предмету отводилось свое четко определенное место. Соска, бутылочка с водой, перекус, салфетки сухие и влажные, антисептик, памперс, пара сменных комплектов одежды и, непременно, запасные носки. Однажды, когда она еще не была такой опытной, они с Эльфом здорово оконфузились в поликлинике. Это и стало наукой.

— Мама.

— Да, мой хороший — мама. Ну-ка, скажи мне — рис с тыквой, или гречка с земляникой?

— Мама!

— Рис с тыквой? Отличный выбор, сынок.

С улыбкой глядя на заинтересованно бродящего по комнате сына, Надя отмерила специальной ложкой порошок каши и на глаз влила успевшую остыть воду. Эльф был совсем не по-эльфийски крупным ребенком. Высоким и крепким, как для своего возраста. Надя очень внимательно относилась к его рациону. Как врач, она понимала, что лишний вес малышу абсолютно ни к чему, и делала все возможное, чтобы сын не получал лишних, совершенно ему не нужных калорий. Даже бабушке, поначалу порывающейся то и дело побаловать единственного внука вкусненьким, было строго-настрого запрещено кормить его сверх установленной нормы. Кто-то бы сказал, что ее подход был безжалостным. Сама же Надя так не считала.

— Сям!

— Что сам? Будешь есть? Ну, смотри, дружок, постарайся здесь все не уделать.

В последнее время Эльф стал жутко самостоятельный. Даже есть пытался, что не могло Надю не радовать, ведь, в таком случае, их обещали взять в детский сад! А это очень бы разгрузило их с мамой. Их мальчик — уж слишком шустрый парень, и обе женщины прекрасно понимали, что бабушке за ним все труднее угнаться. К тому же он был очень любознательным и дружелюбным ребенком. Таким обычно нравится в детском саду.

Пока малыш ужинал, Надя успела разложить платье и чуть пройтись по нему захваченным из дома походным утюжком. В ванную они пошли уже вместе. После самостоятельной трапезы Эльф был перемазан с ног до головы. Да и Надя все же не оставляла надежды освежиться. Хвала господу, сынок нашел для себя занятие — он разматывал туалетную бумагу и рвал ее на мелкие-мелкие кусочки, сидя на брошенном на пол полотенце. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы маме не мешало, — подумала Надя, забираясь в душевую кабинку. Как и в любом хорошем отеле, здесь, в одноразовых упаковках, ее уже ждали шампунь и гель для душа. Очень удобно — ей не пришлось тащить свои. Но с другой стороны, крохотного флакончика Наде едва хватило на то, чтобы вымыть свою шикарную гриву.

— Обрежу вас, к черту! — пробубнила себе под нос, вытирая волосы толстым белоснежным полотенцем.

— Серту, — повторил тоненький голосок.

Испуганно взглянув на сына, Надя прикусила язык. У Эльфа сейчас был период становления речи. Он повторял все, что мог повторить. Ей следовало внимательнее следить за своим языком. Иначе в сад их не возьмут совсем по другой причине. Эльф-матерщинник — это что-то новое. Представив сына в роли разбитного предводителя яслей, Надя громко захохотала.