Елена Соловьева - Чужой, родной, любимый [сетевая публикация]

Как ловко он решил увести меня подальше. Наверняка знал, что не откажусь.

— В кабинете, мне так привычней, — я пожала плечами. — А ассортиментом я непременно полюбуюсь. Здесь столько всего, жизни не хватит, чтобы осмотреть.

Дэн все же подал руку и я сплела свои пальцы с его. Пусть все смотрят. Теперь я свободная женщина, творю, что хочу.

— Я сделаю еще столько же, только бы ты подольше не уходила, — отозвался Дэн.

— Твоя жена не будет против? — я решительно «закинула удочку». Вопросительно приподняла бровь. — Или подружка?..

— Ни той, ни другой не имеется, — отчеканил Дэн. — Я все еще люблю прекрасную беглянку, заставившую меня побегать по всему побережью. Если бы не баба Катя…

— Так она твоя сообщница?! — вспыхнула я. — Вот и доверяй после этого людям…

— Она же с добрыми намерениями, — возразил Дэн. — К тому же, не только она помогла мне вычислить твое местонахождение. Макс нашел тебя первым…

В его кабинете было скромно, но уютно. Тихо жужжал кондиционер, пахло свежезаваренным кофе и булочками с корицей. На столе лежали папки с документами. Словно ничего не изменилось, и мы по-прежнему босс и секретарша.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что помирился с отцом? — непритворно удивилась я. — И вообще, что произошло после моего бегства?

Дэн подал мне чашку с кофе и присел рядом, по привычке — на край стола. От близости шла кругом голова, сердце подпрыгивало, как сумасшедшее. Я смотрела на Дэна и боялась моргнуть. Хотелось впитывать тепло его тела, улыбку, блеск глаз.

Мы так долго не виделись, но словно и не расставались. Все прошлые обиды отошли на задний план. Только я и он — свободные, как ветер, и буйные, как море.

— Много всего, — признался Дэн. — Но важнее то, что твой уход стал той самой бомбой замедленного действия. И я, и Макс — мы многое поняли, пересмотрели свои взгляды.

Надо же, а я-то думала, они и не заметят моего ухода. «Мальчишки» так сильно увлеклись игрой в соперничество, что им за дело до слабой женщины, не пожелавшей участвовать в чужом спектакле?..

— Оказалось, Макс гораздо больше привязан к тебе, чем к своей фирме, — продолжил Дэн. — Твое бегство подкосило его так сильно, что он попал в больницу. Тогда я понял, что мстить человеку с больным сердцем — все равно, что понимать игрушку у младенца. Это недостойно мужчины. Надеюсь, моя мать подумала бы так же…

— Так ты простил отца? — я все еще не верила в происходящее. — Оставил фирму ему?

Дэн покивал головой. Отхлебнул кофе и, не отрывая от меня пристального взгляда, признался:

— «Одувалов и Ко» все еще принадлежит Максу. Свою часть акций я перепродал ему. Только в больнице мы смогли поговорить о прошлом. Знаешь, моя мать тоже не была святой, хотя вина отца все же есть… Но я не хочу больше жить прошлым.

— Макс не говорил, что попал в больницу… — призналась я. — Но он приезжал, хотел начать все сначала. Только я отказалась и все же получила развод.

— Слышал об этом, — Дэн улыбнулся краешком губ. — Только после того, как развелся, Макс признался, что нашел тебя. Я долго не мог решиться… Не знал, как подойти к тебе. Боялся, что не захочешь видеть… Прости, что заставил тебя страдать. Все эти передряги с местью, глупые амбиции… И за Улю прости, связь с ней была моей самой большой ошибкой…

— Ты так и не женился на ней? — осторожно спросила я.

— Она неглупая девушка, — со вздохом сказал Дэн. — Поняла, что не будет счастлива с тем, кто любит другую. Мы расстались — друзьями. Сейчас она где-то в Штатах, завела роман с модельером. Игнат в бешенстве. Но Уля решила выйти из-под власти отца, и правильно сделала.

М-да, сколько всего я пропустила. Но у меня на то были веские причины. Наверное, всем нам был нужен тайм-аут: Максу, Дэну. Мне — в первую очередь. Вдали от постоянного давления я, наконец, поняла, как хочу жить и с кем. Научилась прощать — казалось бы, даже самые непростительные вещи.

— Я рада, что ты не женился на Уле. Еще больше рада, что поговорил с отцом по душам. Максу нужен сын, думаю, он был по-настоящему счастлив, когда узнал, что ты существуешь. Вот только показать, что любит, как всегда не смог.

— Не знаю, смогу ли когда-нибудь принять его как отца, — заметил Дэн. — Но мы дали друг другу шанс. Макс все же воспользовался некоторыми моими идеями по улучшению «Одувалов и Ко», но при этом позволил мне идти своей дорогой. Решение далось ему нелегко, но он сумел побороть собственный эгоизм, и это многое значит. Общая беда объединила нас.