Елена Соловьева - Чужой, родной, любимый [сетевая публикация]

— Не говори так, пожалуйста. Я так привязалась к тебе, что и подумать не могу, что придется расстаться…

Она накрыла мою ладонь своей и утешающее похлопала.

— Все мы не вечные, к сожалению… — произнесла со вздохом. — Но прежде чем покинуть этот мир, я обязана убедиться, что у тебя и Лерочки все в ажуре.

Я улыбнулась. Баба Катя не походила на старушку, собравшуюся на тот свет. Крепкая здоровьем и духом, могла дать фору любой молодой. Подобные словесные выпады скорее были искусной манипуляцией.

— Есть ощущение, что меня шантажируют, — сообщила я, добавляя молоко в новую порцию чая. — У нас с Лерочкой все будет хорошо. А как тебе понравится, если в доме поселится незнакомый мужчина?..

Мне было сложно представить, что я снова смогу влюбиться. Да и Лерочка — мое маленькое счастье — постоянно напоминала о Дэне. Те же пухлые губы, лазурные глаза, ямочки на щеках. И густые русые волосы — совсем как у Макса в молодости. Характер — такой же волевой, решительный. Лерочка обещала вырасти сильной и уверенной девочкой, несмотря на то, что родилась раньше положенного срока.

Баба Катя поджала губы, хитро прищурилась. Пододвинула мне сахарницу и как бы невзначай заметила:

— Зачем нам незнакомый, когда можно знакомого взять? Денис Максимович, к примеру, мне нравился. Думаю, мы бы с ним смогли ужиться.

Вот те раз! От подобного заявления я выронила ложку, и она громко звякнула о блюдечко.

— Не ты ли совсем недавно называла его злобным монстром? — напомнила, не скрывая легкого сарказма. — Когда Дэн твою подругу уволил, ты обозвала его «самодовольным индюком».

— Так я тогда не знала, что Валька деньги в раздевалке ворует, — возразила баба Катя. — И вообще, чем больше присматривалась к молодому начальнику, тем больше понимала, что он не так и плох… Вот и ты его до сих пор любишь.

Я повела плечом и пододвинула чайник, как бы отгораживаясь им от собеседницы. Не хотела, чтобы та заметила, как покраснели мои щеки.

— Неправда, — буркнула я.

— Правда-правда, — не согласилась баба Катя. — А то я не слышу, как ты вздыхаешь ночами. И не вижу, как загораешься при одном упоминании его имени.

Я резко поднялась и придвинула стул к столу. Разговор и туманные намеки бабы Кати нравились мне все меньше.

— Он женат на Ульяне, — заявила я с уверенностью, которую на самом деле не испытывала. — И хватит уже об этом.

— А если бы был свободен — смогла простить? — уточнила баба Катя.

Я не ответила. Не смогла произнести вслух, что уже тысячу раз пожалела, что сбежала и не дождалась окончания истории с местью.

Прошло полгода, и я почти забыла о разговоре. За это время Макс успел прислать адвоката с документами о разводе. Разумеется, рука моя не дрогнула подписать.

Это дело мы с небольшим семейством решили отпраздновать и отправились на пикник на берегу моря. Расположились на песке, расставив вкусности на покрывале. Спелые ягоды, отварную курицу, несколько видов сыра и запеченный картофель. Все то, что позволялось кушать кормящей мамочке.

— Единственное о чем я жалею, так это о невозможности пить кофе, — призналась я. — Мне уже ночами снится, как прихожу в офис и бегом мчусь к кофемашине. Подношу кружку ко рту — и на этом месте обычно просыпаюсь…

Лерочка завозилась в коляске, я поднялась и начала ее укачивать. Моментально забыла и о пикнике, и о кофе.

— Только это снится? — лукаво уточнила баба Катя. — Вот уж не поверю, будто молодая женщина сожалеет только о кофе…

— О чем это ты, Катерина Петровна?! — притворно возмутилась я.

Она захихикала и полезла в холщевую сумку. Вытащила коробочку, обернутую в подарочную упаковку.

— Вот, я тебе подарочек купила, — протянула с загадочной улыбкой. — Со вновь обретенной свободой, милочка.

Я улыбнулась и поцеловала старушку в подставленную щеку. Вернулась на покрывало, положила подарок на колени. Потянулась было к ленте, но так и не решилась открыть. Мной овладело странное предчувствие. Точно вот-вот должно было произойти нечто важное.

— Что же ты? — забеспокоилась баба Катя. — Открывай скорее. Мне не терпится увидеть выражение твоего лица.

Предчувствия не обманули. В упаковке лежала заводная игрушка-клоун с грустным лицом. Стоило повернуть ключик, и из глаз потекли настоящие слезы.

— Разве на радостное событие дарят такие грустные подарки? — ласково укорила я. — Или есть способ развеселить эту игрушку?

Баба Катя улыбнулась. Скрестила руки на объемной груди и предрекла: