Дж. Уорд: Доля Ангелов (ЛП)

Лейн обнял и сказал тогда, что любит ее… и отказался от ее подарка, он собирался разрулить все сам, он собирался найти украденные деньги, погасить огромный долг, воскресить компанию и дать будущее его семьи.

И она поверила ему.

И до сих пор верит.

Но что с того? Лейн был одновременно горячим и закрытым, как обогреватель, доходящий до определенной температуры, который потом отключался.

Лиззи не винила его за это.

Однако, это было очень странно.

Вдалеке на той стороне реки возвышалась деловая часть Чарлмонта, фальшиво сверкающая и мерцающая огнями, словно другая земная прекрасная обманная галактика, и мост, соединяющий два берега, который весной становился зеленым и ярко-розовым в день Derby, был словно радуга, переброшенная на землю обетованную. Хорошей новостью было то, что пробок не было, поэтому Лиззи смогла съехать с другой стороны и двинуться по Ривер-Роуд, съезжая с шоссе, с северной стороны попадая в Истерли, чтобы взглянуть не стоит ли автомобиль Лейна у входа в особняк.

Она не думала, что будет делать потом.

Недавно построенный мост имел по три полосы в обоих направлениях, разделенные бетонной линией по середине, четко отделяющей восток от запада, широкой скорее для целей безопасности. Внизу посередине были вделаны лампочки, святящиеся белым светом, поэтому бетонное покрытие моста было полностью освещено. Строительство моста было закончено в марте, и первые полосы движения были открыты в начале апреля, в часы пик здесь было не протолкнуться.

Далеко впереди на крайней полосе, Лиззи заметила машину, она напрягла зрение и узнала ее.

Порше Лейна. Это была машина…

Лиззи со всей силы нажала на педаль тормоза, даже сильнее, чем она нажимала на акселератор, и пикап стал совершать переход от движения вперед к полной остановке с грацией дивана, выпавшего из окна второго этажа: внутри машины все задрожало и затряслось, ее машина итак с трудом справлялась с любым изменением скорости, старенькой тойоте давалось все с трудом, особенно развить существующую скорость, поэтому она не собиралась так просто сдаваться… останавливаясь.

Лиззи заметила фигуру на краю моста, с противоположной стороны от ее направления. Фигура стояла на выступе моста, готовая к смертельному прыжку.

— Лейн, — закричала Лиззи. — Стоп!

Ее пикап вошел в штопор, выделывая такие пируэты, что ей пришлось крутить головой во все стороны, с силой удерживая руль, чтобы не врезаться в ограждение. Как только тойота наконец-то фыркнув остановилась, она поставила переключение передач в нейтральное положение, и не выключая двигателя, выскочила из машины.

— Лейн! Нет! Лейн!

Лиззи пересекла дорогу, перемахнув через ограждение, которое ей показалось сейчас совершенно не надежным, выдуманным, с учетом расстояния до реки.

Лейн вскинул голову, оглядываясь…

И то ли из-за того, что он неожиданно дернулся его рука соскользнула с прутьев, за которые он держался.

У него на лице отразился сначала шок, потом промелькнуло удивление…, которое тут же сменилось ужасом… и он стал падать в пустоту.

Лиззи замерла от ужаса с открытым ртом, она не могла даже закричать.

Покер.

Между Лейном и рекой Огайо не было ничего, его тело свободно падало, и тошнотворный выброс адреналина «борись или убегай» пришел слишком поздно, с силой выплеснувшись в кровь… он вдруг вспомнил игру в покер в отеле «Белладжио» в Лас-Вегасе семь лет назад.

Хорошо, что его падение было похоже на замедленную съемку.

Вокруг стола с высокими ставками сидели десять человек, вступительный взнос был двадцать пять тысяч, двое курили, восемь пили бурбон, трое были в солнцезащитных очках, один с бородой, двое в бейсболках, и еще был якобы проповедник в странном белом шелковом костюме, как у Элвиса из восьмидесятых… если бы Король рок-н-ролла остановился на арахисовом масле и банановых сэндвичах, то жил бы еще довольно-таки долго, испытывая Лейна десятилетиями своей панк-культуры.

Но за столом стоило еще кое-на-кого обратить внимание — на бывшего офицера Военно-Морского Флота, сидевшего через два места от Лейна, и достаточно скоро, эти два места опустели, сидевшие закончили игру. Бывший солдат был не разговорчив, особо не стоило о нем говорить, скорее всего из-за тех смертельных ситуаций, в которых он побывал за свою жизнь, по сравнению с зеленым столом из войлока, за которым он сейчас сидел, пытаясь поймать удачу. Он выглядел странно — светло-зеленые глаза и обманчиво ничем не выделяясь.