Джессика Парк - Дыши со мной

Ха. Возможно, дело в удачном приглушенном свете лампы у кровати, но я определенно выгляжу не так уж плохо. Удивительно, я думала, что разрыдаюсь, когда увижу, как все ужасно. Но и идеальной фигуру тоже не назвать. Я сажусь на пол и скрещиваю ноги по-турецки. Изучаю лицо и волосы, как если бы впервые знакомилась с собой. Снимаю резинку и распускаю шевелюру. Непослушные кудри рассыпаются по плечам; я не блондинка и не брюнетка, нечто среднее. Но зато даже я признаю, что мои голубые глаза достойны внимания. Симпатичные. Круглые щеки слегка порозовели после прогулки на солнце. Да, не так все ужасно. На грани, возможно, но ничего такого, чего нельзя было бы исправить.

Правда, остается еще рука. Я вытягиваю руку и вглядываюсь в ее отражение. Рваный четырехдюймовый шрам все еще там, несмотря на аккуратный шов хирурга. Возможно, в более крупной больнице нашелся бы хирург получше, но я не против. Я заслуживаю гораздо худший шрам, чем этот, учитывая все обстоятельства. Я выпрямляю ноги и ставлю ступни на пол. Медленно поднимаюсь и оглаживаю изгибы тела. Я чувствую напряжение и дрожь, не привыкшая к прикосновениям. Даже собственным. Скольжу по икрам, задней части бедер. Мои ноги немного полноваты. Я должна чувствовать упругость мышц под пальцами, но этого нет. Пробегаю по талии. Кажется, это единственная часть тела, которой не коснулся жирок. Все выпитое и съеденное откладывалось в попе и ногах, но живот каким-то образом оставался относительно плоским. Ну, хоть что-то. Я кружу ладонями по животу, закрываю глаза и двигаюсь к груди. На мгновение замираю, неожиданно осознавая, насколько это приятно. Одна рука скользит ниже, снова по животу и дальше, под полоску трусиков.

Ладно. Видимо, у меня еще осталось какое-то сексуальное влечение.

Я ковыляю до постели, опьяненная эмоциями. Падаю на смятые простыни, свободную руку запускаю в волосы, а другой продолжаю скользить дальше между ног. Желание и потребность в ласке все сильнее, как давно я этого не чувствовала. Медленно трогаю себя, пока мысли возвращаются к Крису, к моменту, когда я впервые увидела его подтянутое тело на фоне утреннего света.

«Чем плох небольшой риск время от времени, а?»

Я поворачиваю голову в сторону, мои глаза закрыты, а бедра подаются вперед. Я не тороплюсь, позволяя телу самому подсказывать пальцам, где приятнее всего. Даже вспомнить не могу, когда последний раз ласкала себя. Мои мысли затуманенные и прекрасные, а обычные для меня стресс и депрессия на время исчезли. Меня переполняет единственное желание, и я легко поддаюсь ему, потому что на этот раз, единственный раз, я нахожу в себе не ненависть или боль. Мои движения поначалу медленные, я изучаю свои ощущения, но скоро как будто оказываюсь во власти собственного демона, слишком долго находившегося в заточении. Он требователен, тело и бесконтрольные мысли одерживают верх. Почувствуй жизнь!

Руки движутся настойчивее, быстрее, накал нарастает.

Покажи мне.

Становится жарко, я отбрасываю простыни.

Я лучше останусь здесь, рядом с тобой.

Дыхание учащается.

Бога нет. Не для нас.

Я запутываю пальцы в волосах, едва не царапая кожу головы, упираюсь пятками в матрас, все тело напрягается. Я начинаю дрожать. Звук, срывающийся с моих губ, удивляет меня, но мощь оргазма не позволяет быть тихой.

Я улыбаюсь, переворачиваюсь на бок и тяжело сглатываю, пытаясь восстановить дыхание. Черт возьми, как же мне это было необходимо. Так, так сильно. Приходит мысль, что ощущения оказались настолько прекрасными, что я могу и вовсе больше не вылезти из постели. Наплевать на учебу и мастурбировать дни напролет. А потом я легкомысленно смеюсь, убежденная, что мое тело вновь принадлежит мне, по крайней мере, в какой-то степени. Может, разум тоже последует его примеру?

Я чувствую себя лучше, чем за все последние месяцы. Годы, если быть точнее. Я думаю о Сабине, с его буйностью и обаянием, о завидной физической красоте и самоуверенности Эстель. И о Крисе. Крисе с его… притягательностью. Его стойкостью.

Я пытаюсь отвлечься от мыслей о Крисе. Конечно, он остался со мной на озере, пригласил на обед и проводил до моего общежития – нашего, как оказалось, прежде чем отправиться к себе. И что? Я громко смеюсь горькой правде: он явно сейчас не лежит в постели, проигрывая события нашего дня. Ну, или удовлетворяя себя до безумия. Скорее всего, сегодняшний день для него самый обычный. Даже если мы больше не будем общаться, я останусь благодарной за этот день, единственный день, когда моя печаль рассеялась, пусть даже ненадолго.