Сэнди Холл - Немножко по-другому

– Ты и это раньше говорила.

– Да, знаю! Из них вышел бы прекрасный материал для книги. На днях она зачитывала в классе короткое сочинение, а он, по-моему, пускал на нее слюни.

– Может, он пришел от стоматолога.

– Зачем ты меня подначиваешь? – спрашивает она, глядя на меня. – У них намечается роман. Говорю тебе, быть такого не может, чтобы его у них не случилось. Между ними химия, ее нельзя не заметить. Даже не знаю, в чем тут дело, но приложу все силы, чтобы свести их вместе.

Я качаю головой, хоть и не могу сдержать улыбку. У моей девочки страсть к сводничеству.

– Или, по крайней мере, заставлю их поговорить друг с другом.

– По очень крайней мере, – соглашаюсь, дразня ее. Она пропускает мою реплику мимо ушей и продолжает:

– Они почти каждую пару сидят рядом. Иногда между ними садится Виктор, – говорит она, состроив мину.

– Будь ты проклят, Виктор! – говорю, потрясая кулаками. – Что за Виктор?

– Из тех, кому приходится добирать предмет по необходимости.

– А, из этих.

– У него хватило наглости прийти ко мне в кабинет в рабочие часы и попросить внести поправки в расписание курса в пользу его личного графика. Так хотелось ему вмазать.

– Вечно находится такой.

– Он напоминает мне индуса из «Дрянных девчонок»…

– Кевина Гнапора, – тут же подхватываю я.

– Да! Только страшнее, потому что ему не нравится мой предмет. Я волнуюсь, как бы он чего не поджег. Он как сточный колодец посреди моего оазиса писательского мастерства.

– Знаю таких людей.

– Так вот, иногда они садятся рядом. Когда один из них смотрит на другого, он будто вот-вот что-то скажет, а потом берет и отворачивается, как только другой чувствует, что на него смотрят, и поднимает голову.

– А, проблема правильного выбора момента.

– Это как раз хуже всего. Но Гейб и Лия влюбятся друг в друга, попомни мои слова, – говорит она, стуча пальцем по столу, чтобы поставить точку в своем утверждении.

– Запомнила.

Несколько минут мы молча едим.

– Ну а что нового в мире астрофизики? – спрашивает она.

– Мы женаты уже пять лет, а ты до сих пор не имеешь представления о том, чем я занимаюсь весь день.

– Нет, не имею.

Шарлотта (бариста)

Я оказалась в богопротивной утренней смене одна – это худшее, что случалось со мной за все время работы в «Старбакс». А все из-за нового менеджера: по-моему, она не понимает, что меня всегда надо ставить в смену с Табитой или Китом. Они меня сдерживают и не дают душить покупателей.

Вы только посмотрите, кто к нам забрел – неудачник Гейб. Есть такое интересное и страшное явление при работе в «Старбакс»: запоминаешь имена постоянных клиентов. И, к сожалению, они запоминают тебя. Гейб начал приходить сюда давно, хотя в прошлом году он являлся редко. Я по нему почти соскучилась, но вот он вернулся и теперь выглядит еще более ненормальным, чем раньше. Прямо сейчас он даже разговаривает сам с собой.

Табите с Китом нравится представлять, будто Гейб особенный, не такой, как все, что он самый очаровательный, застенчивый и чудесный парень на планете. Лично я считаю, что они чокнулись. Думаю, он абсолютно невменяем, хуже не бывает.

– Привет, – говорю я, когда Гейб подходит к стойке, и безуспешно стараюсь натянуть фирменную улыбку сотрудника «Старбакс».

Он не отвечает, продолжая буравить взглядом собственные ботинки.

– Привет!

Ничего.

– Йоу! Приятель! – я бросаю взгляд на стойку, думая, чем бы в него кинуть.

Девушка в очереди толкает его локтем, и Гейб поднимает голову.

– Простите, – бормочет он.

– Ничего, – отвечаю я, хотя сама думаю иначе. – Что вам принести?

– Большой кофе, и оставьте место для молока.

– «Суматру» или «пайк плейс»?

Обычно я ему наливаю «пайк плейс», но Гейб иногда их путает.

Он взирает на меня, словно я что-то сказала на иностранном языке, хотя сам вопрос вполне обычный и понятный.

– «Суматру» или «пайк плейс»? – я едва не кричу. Как же все это глупо.

Он пялится на мои губы и как-то странно вздрагивает, одновременно пожимая плечами.

– Не пойму, о чем вы говорите.

Я показываю на кофейники за спиной с подписями «суматра» и «пайк плейс».

– А, «суматра» подойдет, – говорит он. Мне немножко стыдно: щеки у него пылают таким цветом, какой видишь только на коричных конфетках. Он хлопает глазами и протягивает подарочную карту.

В жизни не пойму, с чего вдруг Табита в него втюрилась. Могла бы выбрать кого получше, думаю, протягивая ему кофе.