Глава 5
Прилетит вдруг волшебник…
– Прячешься? – Похоже, Артем Викторович по телефону никогда не здоровается.
– С чего вы взяли? – спросил я.
– А что в Троицке делаешь, ты ж вроде живешь по другую сторону Москвы-реки? – Интересно, откуда он знает? Не про то, где я живу, это в регистрационных документах компании написано, а про то, где я сейчас?
– Я подписку о невыезде не давал, – парировал я. – В больнице я. По личным делам.
В принципе, онкоцентр – не больница, но это детали.
– Приболел? – А голос Артем Викторовича определенно повеселел. – А… понятно, прости. Ладно, тут такое дело – сегодня из Пулково в Москву ничего не летает, для них сейчас погода нелетная, в Питере буран. Так что я решил добираться на своих… в общем, я сейчас неподалеку, ты уже освободился?
– Неподалеку – это где? – уточнил я, прикидывая, чем еще, кроме самолета, можно было так быстро добраться из Питера в Москву. Телепортом?
– Конкретно сейчас – метрах в двухстах над тобой, если спутник не лагает, – хохотнул Артем Викторович. – Я так понял, ты в этом большом здании, где окна светятся?
– Ага. – Откровенно говоря, у меня глаза на лоб полезли. Метрах в двухстах надо мной? В воздухе, что ли?
– Тут охрана какая-то есть? – спросил Артем Викторович. Я спросил об этом у В., привычно переключившись на громкую связь.
– Охрана на периметре, – сообщил тот абсолютно хладнокровно (мне бы такую выдержку), – вы собираетесь нас грабить?
– Да боже меня упаси, – заверил его Артем Викторович. – Разве что похищу у вас вашего пациента. Возможно, потом даже и верну.
В. недоуменно посмотрел на меня. Я кивнул.
– Вообще-то, я не совсем пациент, – пояснил я для Артема Викторовича. – Так что похищайте на здоровье.
– Я сообщу охране, чтобы вас пропустили, – сказал тем временем В.
– Сообщите, чтобы не препятствовали, так точнее будет. А ты, Сергей, выходи на крыльцо. Да оденься потеплее, нам долгая прогулка предстоит, а на улице мороз.
Решив ничему не удивляться, я спустился в фойе, еще из него заприметив в скудно освещенном дворе странную массивную тень. Что это такое, я понял, лишь когда вышел на крыльцо: между центром и гостиницей разместился большой черный вертолет в белых полосах наледи на бортах и лопастях. У вертолета стоял Артем Викторович. В бекеше и ушанке он напоминал комиссара из фильма про Сталинградскую битву.
– А у вас тут даже теплее, чем в Питере, – сказал он, раскрывая дверь в кабину вертолета. – А еще говорят, климат резко континентальный. А одет ты, между прочим, паршиво – куртка болоньевая явно не для зимы.
– Она теплая, – огрызнулся я, забираясь в кабину вертолета с таким видом, будто делал это каждый день. Артем Викторович обошел капот, или как он у вертолета называется, протер рукавом стекла и забрался в кабину со своей стороны.
– Пристегнись, – велел он, – в вертолете это лишним не будет, это в машине можно ездить как попало…
Пока он все это произносил, вертолет плавно поднялся в воздух, взметая вокруг себя вихри снежинок, чуть развернулся, так что золотая каемка московских огней оказалась прямо по курсу, и мы полетели.
Несмотря на всю сложность моей ситуации, я был очарован этим полетом. Позади нас серело предрассветное снежное небо; впереди, словно рукотворный рассвет, золотилась огнями моя любимая Москва. Она постепенно, но очень быстро вырастала перед нами, распускалась линиями трасс, по которым деловито мчались, несмотря на непогоду, вечные труженики – грузовики, она переливалась неоном реклам и тусклым золотом фонарей…
Мой спутник, казалось, не обращал на это ни малейшего внимания. Может, привык, а может – сильно занят был: ему то и дело приходилось нажимать какие-то кнопки на панели, а время от времени – то снижаться, то подниматься, следуя каким-то неведомым мне правилам воздушного движения…
Мы огибали Москву с запада, двигаясь на север, и я сначала подумал даже, что Артем Викторович решил отвезти меня домой. Но это было не так – не долетая до моего дома, он снизился над парком, где я когда-то пил пиво с Матвеем. Вскоре движение вертолета вперед замедлилось, потом совсем остановилось, и мы начали спускаться.
Мы приземлились на вершине холма. Холмом, судя по следам лыж, пользовались любители спуститься с горки, имелся даже какой-то примитивный подъемник, но сейчас, по раннему часу, на вершине не было ни души. Заглушив двигатели, Артем Викторович выпрыгнул из вертолета; я хотел последовать его примеру, но забыл, что пристегнут. Пока я боролся с ремнем безопасности, мой спутник успел открыть мне дверь кабины. Я неуклюже спустился и встал возле вертолета. Вдалеке передо мной, скованная льдом, несла свои воды Москва; до нее было около полутора километров или больше – у меня всегда было плохо с глазомером.
Читать дальше