— Тебе нужно сменить замки. — Я поморщилась, как только сказала это. Эйдан обнажил свою душу, а я даже не могла найти время, чтобы открыться ему?
Эйдан сжал губы.
— Ты идешь туда со мной или нет?
— Почему ты хочешь пойти со мной? Унизить ее? Думаю, что зайти к любимому мужчине, который занимается сексом с другой женщиной, принесло ей достаточно боли.
Эйдан, казалось, понял о чем я, и черты его лица смягчились.
— Скольким женщинам на твоем месте было бы наплевать? Черт, ты сводишь меня с ума, и я не понимаю тебя половину времени. Я никогда не встречал никого, кто переживал о других так же, как ты. Откуда ты, Пикси?
— Оттуда. С неба, — грустно прошептала я, указывая вверх. — Вторая звезда справа, и прямо до утра.
Узнав цитату из книги про Питера Пэна, он оперся о кровать и потянулся ко мне. Большим пальцем потер мои губы.
— Ты все еще та девушка, которая одевалась как персонаж, чтобы сделать дни детей ярче. Сильная, собранная, но все же она.
— Нет, я не она. — Я боялась ту Нору.
— Никто сильно не меняется. — Эйдан поцеловал меня в губы. — А почему ты хочешь? Та женщина была офигительно великолепна, как и женщина, которой ты стала.
— Великолепна? — Я улыбнулась, вспоминая, и на глаза навернулись слезы.
Он тоже помнил.
— Великолепна.
Но я не была ею — я заставила себя вспомнить это тоже. Я отстранилась от его прикосновения и покачала головой.
— Я не она, Эйдан. Ты это скоро увидишь.
Эйдан выдохнул от разочарования, но направился к выходу из спальни.
— Я поговорю с Лэйной. Ты можешь остаться здесь, если хочешь.
Я останусь.
Почти.
Я встала с кровати и надела футболку Эйдана и постаралась не дрожать от того, как хорошо было ее носить, чувствуя, что действительно принадлежу ему. Стоя в дверях спальни, я подслушивала.
Не круто.
Я знаю это.
Но я хотела иметь возможность, если понадобиться, прийти на помощь Эйдану.
— Я не хотела так врываться, — услышала я Лэйну. — Я зашла в студию, и Гай сказал, что ты не пришел сегодня утром, поэтому я подумала, что…
— Что можешь воспользоваться ключом, который тебе больше не принадлежит.
— Эйдан, ты не отвечаешь на мои звонки. Я должна была увидеть тебя.
— Какую часть в «я не хочу видеть», ты не понимаешь?
— Но мне нужно, чтобы ты простил меня. Чтоб мы снова стали друзьями. Пожалуйста, Эйдан, я скучаю по тебе.
Эйдан молчал минуту, а затем ответил мягким тоном, но его слова не были такими:
— Все, что я слышу в твоих словах сейчас, это «я» и «я», так же как и слышал в твоих объяснениях тогда. Ты лгала Норе и позволила мне думать, что она бросила меня. Разве это не считается, Лэйна? Ты прогнала человека, который мне был нужен больше всего, после того как у меня отобрали племянницу! Разве ты не понимаешь, как не по-человечески ужасно и эгоистично поступила со мной? И даже сейчас, все что тебя волнует, это то, что ты хочешь и что тебе нужно. Это не выглядит заботой обо мне.
— Я люблю, Эйдан, я люблю тебя, — рыдала она.
Я закрыла глаза, услышав боль в этом признании. Нелегко слышать такую боль, независимо от проступков Лэйны.
— Тогда ты любишь эгоистично.
Лэйна заплакала сильнее.
— Может быть, со временем я найду в себе силы простить тебя, но никогда не забуду того что ты сделала. И я никогда не буду доверять тебе. Но даже если я прощу тебя, это время не сейчас. Я хочу, чтобы ты ушла. Мне нужно, чтобы ты не лезла в мою жизнь.
— Эйдан…
— И я поменяю замки в квартире и на подъезде.
Еще один всхлип.
— Эйдан, мне так жаль.
— Да, я знаю. Я вижу это. Но я уверен, что тебе жаль, что тебя поймали. Ты не сожалеешь о том что сделала, Лэйна, и до тех пор, наша дружба не возобновится.
Наступила тишина, сопровождаемая мягкими звуками шагов, затем дверь в квартиру открылась и закрылась.
Переживая и чувствуя себя плохо за Эйдана из-за такого противостояния, я поспешила к нему. Он сидел на диване и смотрел в окно. Я села на диван напротив него.
— Ты в порядке? Принести тебе что-нибудь?
Эйдан посмотрел на меня, его красивое лицо купалось в лучах утреннего солнца, зеленые глаза были яркими от танцующего в них солнечного света. У меня перехватило дыхание, но не от его привлекательности — я уже поняла, что никогда не смогу привыкнуть к этому. Нет, я ахнула от выражения на его лице. Он был открыт, обнажен, вся его душа отражалась на лице. И все, что я видела, было любовью и мукой.
— Скажи мне. Объясните мне точно, почему между нами невозможны нормальные отношения. Объясни еще раз. Заставь меня понять.
Читать дальше