Ульяна Гринь - Цена первой ночи

— Добрый день, Любовь Валентиновна!

— Здравствуйте, Андреич, — с прохладцей ответила я. — Опять?

— Снова, — покаялся он. — Садитесь, пожалуйста, я отвезу вас.

— Мы уже говорили на эту тему. Не будем повторяться.

— У меня распоряжения, Любовь Валентиновна…

— А у меня принципы, Андреич, — усмехнулась я. — Скажу ещё раз: я никуда с вами не поеду ни сегодня, ни завтра, ни вообще… Никогда.

— Мне велено подвозить вас до дома с работы. И на работу. Велено, понимаете? Я человек маленький…

— Не прибедняйтесь, пожалуйста. Да и неважно это… Игорь меня не интересует. И подкаты его тоже.

Андреич снял фуражку, провёл ладонью по стриженой голове и кашлянул:

— Я не в курсе ваших… тёрок, но знаю, что он виноват перед вами. Раскаивается, хочет извиниться, но не знает как.

— Раскаивается он… — пробормотала я. — Не знает он… Мало ли…

Лицо Игоря всплыло в памяти, его улыбка, тёплый взгляд. Словно почувствовала его ладони на своих плечах… И снова стало больно. Так больно… Опять. Когда же я смогу забыть и жить дальше? Когда он отпустит меня?

— Андреич, я вас очень уважаю, вы замечательный человек и хороший водитель, но Игорю скажите, чтобы вас больше не присылал. Он мужчина и должен вести себя, как мужчина. Мне не нужны деньги, подарки, цветы и прочая ерунда. Мне нужны поступки.

И, не прощаясь, я пошла ко входу в метро. Только сердце разбередил… Всё-таки Игорь не способен думать о других, только о себе и своём удовольствии. Разве трудно понять, что мне плохо без него, что я страдаю от всего, что произошло, а он, видите ли, не знает, как извиниться! Эгоист. Не нужно было впускать его в своё сердце. Но кто же знал…

Когда я открыла дверь и бросила ключи на полочку под зеркалом, на меня мгновенно накинулся ураган Арина. И это было новостью. Раньше Аришка никогда не бегала, никогда не прыгала. Она словно инстинктивно себя берегла от нагрузок. А теперь… Она стала просто нормальным ребёнком. И эта нормальность иногда меня пугала. Но только в первые секунды — ведь время её болезни было ещё так близко!

Подхватив племяшку на руки, я выдержала её натиск по поводу «чёкупила» и «аигрушку?» и пошла на кухню. Там, как и в последние несколько недель, царила полнейшая идиллия. Николай и Катька ругались.

— Куда ты ставишь?! Убери это со стола!

— Ну, Кать, это же просто сверчки…

— Не хочу этой гадости на моём столе!

— Не тараканы же!

— Не хватало! Ариша, иди помой ручки, зайчик! Коля, убери коробку со стола, иначе не получишь обеда!

— Что за война? — со смехом я села на табуретку, отпустив мелкую в ванную.

— Люба, он сверчков держит в холодильнике, ну представь! — возмутилась Катерина, уперев руки в бока. — Ты можешь есть суп, зная, что рядом стояла коробка с живыми сверчками?

— Знаешь, я бы сейчас заточила бы супца даже СО сверчками, — выразительно ответила я, и Николай заржал со своего места на моём диванчике:

— Во, свой человек! Любаня, дай пять!

Он протянул руку через стол, и я шлёпнула его по ладони. Потом спохватилась:

— Я же пирожные купила, сейчас… Кать, поставь в холодильник, а?

— Ну вот зачем деньги тратишь на ерунду, — машинально пожурила сестра и умилилась: — Ой, мои любимые! Ой, дай одну пироженку, а?

— В холодильник, — строго повторила я. — Коля, будь хорошим мальчиком, устрой уже где-нибудь своих сверчков, а то есть охота…

Шлёп-шлёп маленькими лапками по линолеуму заставили меня обернуться. Лариска подобралась совсем близко к кухне, хотя ей туда вход был запрещён, и Катя погрозила ящерице ложкой:

— Иди отсюда! Мало мне сверчков!

— Лялиська-а-а!

Аришка, наученная Николаем, кричала шёпотом, широко расставив ручки. Но ящерица не пожелала обнимашек, а просто вскарабкалась по ноге Аришки на её плечо, устроилась на нём большой уродливой башкой и замерла. Катерина закатила глаза, но ничего не сказала. Зато Николай сказал:

— Давайте уже обедать, а? Мне ещё сайт пилить, так что…

В общем, всё как всегда. Ну, всегда… в смысле уже две недели. Николай переселился в комнату сестрёнки после того, как я пару раз спалила Катьку, которая прокрадывалась через коридор по ночам. Поругав обоих, велела не вести себя по-детски и жить нормально. В этом у меня был и свой расчёт. Поскольку мы решили больше не брать жильцов, вместо диванчика на кухне я спала теперь в отдельной комнате. На нормальной кровати. И только бог знает, какое это счастье — спать на кровати!

Передо мной появилась тарелка с куриным супом, точно такая же встала с другого конца стола, и Николай шумно вдохнул запах: