Надежда Волгина: Беглый жених, или Как тут не свихнуться

В итоге я прибегла к самому действенному средству — выгребла всю имеющуюся в доме обувь, даже ту, что приготовила на вынос, и намывала ее до самого возвращения с работы Васи. Устала так, что еле на ногах держалась. Зато в коридоре по линеечке стояли начищенные до блеска как новые «штиблеты». И Васины сапожищи, что запрятала подальше, не надеясь когда-нибудь достать, были тут же, блестели похлеще всей остальной обуви.

— К нам пожаловали гости? — с порога поинтересовался Вася, когда я открыла ему дверь, а сама без сил опустилась на тумбочку.

— Гости? — тупо переспросила.

— Ну да, — кивнул он на обувь.

— А нет, — махнула я рукой. — Это все мое…

— Столько? — опешил Вася.

Ну сколько, столько? Всего-то пар десять-двенадцать.

— Да там половина на выброс.

— А у вас принято выбрасывать очень чистую обувь? — брови Васи взлетели на лоб.

— Что? — и тут я расхохоталась и долго не могла успокоиться. А когда получилось, живо раскидала обувь по местам и позвала ничего непонимающего Васю: — Пошли, ужином кормить буду. Только у меня котлеты подгорели.

Я ждала Васю на кухне, сервировав стол к ужину. Он же, как обычно после работы, плескался в душе, что-то громко напевая. Не могла отделаться от мысли, что все это чья-то глупая шутка, что ничего сегодня не планируется.

Котлеты Вася умял за обе щеки, на аппетите его планируемое сражение тоже никак не отразилось. А потом отложил вилку в сторону и внимательно на меня посмотрел.

— Волнуешься? — серьезно так спросил. — Котлеты пригорели… обувь…

— Не то слово, — громко выдохнула я.

— Пойдем, — встал он и взял меня за руку.

— Куда?

— Любить тебя буду, пока не успокоишься, — улыбнулся Вася, как только он умел делать, одной этой улыбкой заставляя мое сердце пуститься вскачь.

И я забыла обо всем, особенно о времени. А в половине одиннадцатого Вася произнес, выдергивая меня из дремы на его плече:

— Пора собираться, Ксюш.

— Уже? — сразу же перепугалась я.

Вскочила и заметалась по комнате, натягивая джинсы и футболку, что приготовила еще с утра. А потом рванула в гостиную и напихала полные карманы шишек. Несмотря на то, что делала я все быстро, Вася все равно оказался проворнее меня. И пока я распихивала шишки по карманам, стоял рядом и посмеивался.

— Это тебе зачем?

— На всякий случай, а случаи бываю разные, — пробормотала и добавила еще по паре шишек в карманы ветровки.

— Ты не сможешь ими воспользоваться. Мы будем сражаться на молниях.

— На чем?! — потрясенно переспросила.

— На молниях, — спокойно повторил Вася. — Потому и выбрали такое место, удаленное и заброшенное. Грохотать будет знатно. И может пойти дождь, имей в виду.

— Что иметь в виду? — потрясла я головой.

— Дождь, Ксюша, — с этими словами Вася подал мне зонт-трость.

— Да плевать мне на дождь! — наконец-то дошло до меня, и я швырнула зонт на пол, словно он был виноват во всем. — Молния же убивает при прямом попадании.

— Ну так и мы не в игры играть собираемся, — наставительно произнес Вася. — Бой будет смертный, Ксюша. И я еще раз предлагаю тебе остаться дома.

— Еще чего! Я пойду с тобой, — и прижала руки к карманам. Молнии? Матерь божья! Да кем они себя возомнили? Богами?!

— Успокойся, любимая. Наши молнии не поражают сразу. Сначала нужно попасть в противника, да и защитой пропитываем мы себя знатной. От нее, кстати, тоже многое зависит.

— И ты пропитан сейчас? — прикоснулась я к груди Васи и она мне даже показалась неестественно твердой.

— И я.

До стадиона мы доехали на машине, которую Вася спрятал в кустах.

— На всякий случай, — пояснил.

Какой такой случай, уточнять не стала.

Меня Вася усадил на одной из трибун, а сам отправился обходить стадион по периметру, выполняя какие-то манипуляции руками. Вернулся минут через двадцать.

— Это для отвода глаз, чтоб никто не захотел проверить, что тут происходит, привлеченный шумом.

— А-а-а, — понимающе кивнула, хоть и ничего не поняла.

— Слушай, тут еще такое дело… — неожиданно смутился Вася. — Можно я тебя сделаю невидимой?

— А ты и это можешь?

— Ну да, — кивнул он. — Понимаешь, когда любимая смотрит, как сражается ее мужчина, ему это придает сил. Это считается очень почетным в моем мире. Но… — он замолчал, как-то печально глядя на меня.

— Что но, Вася?! — схватила я его за грудки и тряхнула. О чем еще он забыл мне сказать?

— Я не могу быть до конца уверенным в исходе сражения. И если… в общем, лучше, если следопыты не будут знать о твоем присутствии. На всякий случай.