Ника Иванова - Карты, деньги, два «ствола» [СИ]

— К сожалению, не все так относятся к этому как ты. Многие действительно считают монстрами, когда-то даже расстреливали за гомосексуализм и сажали. Ты о том времени лучше меня знаешь.

— Люди часто ошибаются. Расскажу-ка я тебе, внук, ещё одну историю. Она не совсем относится к нашей теме, но… Когда я училась в старших классах, был у нас учитель биологии. Просто замечательный человек. Всегда ходил в костюме, чистеньком, выглаженном. Аккуратный был такой всегда, застёгнутый на все пуговицы. Дети его любили. Он зимой никого из своих учеников домой не отпускал, пока не проверял лично, застегнулись ли хорошо, все ли шапки и шарфы надели. И забота была настоящей такой, не наигранной. Именно он привил мне любовь к своему предмету. Люди в деревне его уважали. Он жил с матерью, всё время уделял работе. А когда его мать умерла, где-то через год, он повесился.

— Почему? — удивился я.

— От одиночества. От страха, что люди его не поймут и не примут. После смерти, когда его тело перед похоронами обмывать по обычаю пришли, то и узнали тайну, скрываемую им от всех многие годы. Этот мужчина был гермафродитом. Есть такая редкая аномалия, когда у человека развиты и женские, и мужские половые признаки. Это сейчас я знаю, изволила интересоваться этой темой, что у нашего учителя был истинный, гонадный, гермафродитизм. Оказывается, под костюмом он носил тугой корсет, утягивающий грудь, чтобы никто не заметил странности. В то время люди не были настолько свободны в сексуальном плане, как сейчас. Теперь силиконовые вставки мужики себе специально ставят. Извращение, конечно, но это лично моё мнение. А тогда он точно не смог бы найти себе пару, скорее всего, так и был бы один до самой старости. По деревне хлынула волна сплетен. Кто-то плевался, кто-то смеялся, называл уродом, и на какое-то время многие забыли, каким он был. А потом, словно очнулись, вспомнили, наконец, что их дети в институты поступили благодаря ему, сколько он добра делал, не прося ничего взамен. Разговоры стихли. Его до сих пор помнят, но о болезни упоминают лишь вскользь, с сожалением и жалостью, приводят в пример, как педагога от бога. Таких специалистов нынче мало, к сожалению. Согласись, Рома, что у него действительно была огромная проблема, а то, что ты предпочитаешь мужчин, лишь дело твоего личного выбора.

— Спасибо, бабуль, — я встал и с нежностью поцеловал её в щеку. — Схожу-ка я в аптеку, ты вчера говорила купить что-то там, пока вареники не готовы. Проветрюсь и подумаю.

— Сходи. Список на тумбочке у меня в комнате, — кивнула бабуля, начиная быстро и виртуозно лепить маленькие тугие вареники.

Был тихий вечер, и я сидел на мостике, свесив босые ступни в прохладную воду речки, раздумывая о том, как мне подкатить к Виту. Жаль, я не обладал талантом флиртовать налево и направо. Обычно ко мне подходили сами и завязывали разговор. Если собеседник мне нравился, из этого могло что-то получиться, а Вит… Он бросал на меня взгляды, в которых проскальзывала заинтересованность, но и только. Может, его останавливала разница в возрасте, может то, что выглядел я слишком юным. Что поделать, такой уж уродился. Ростом я был всего-то метр семьдесят, весил шестьдесят килограмм, зато был очень симпатичен. Стильная короткая стрижка с забавной чёлкой на тёмных волосах, карие глаза и красивое притягательное лицо. Лично себе я всегда нравился. Не всем же быть двухметровыми бритоголовыми громилами с идеальным телом. Я так задумался, что не услышал шагов по деревянному настилу, или этот определённый громила просто умел ходить как кот? Скорее второе, с его военным прошлым-то. Он подошёл и присел рядом, оставив кожаные шлёпанцы на мостике.

— О чём грустишь, чудо? Влюблённых бурёнок или призрачных волков больше не встречал? — заботливо поинтересовался Вит, пряча в уголках губ улыбку.

— Припоминать долго будешь?

— Да. Я давненько так от души не веселился, — ответил Вит, потянулся и, заложив руки за голову, лёг спиной на дощатый настил. Глядя на натянувшиеся мышцы его живота, я сглотнул вдруг набежавшую слюну. «Как кот на сметану, блин», — с досадой одёрнул себя.

— Рад, что повеселил, хотя мне было не очень приятно, когда вы дружно надо мной ржали. Кстати, спасибо, что снял меня с дерева. Я тогда был не в настроении от души поблагодарить.

— Да ладно, проблем-то было. Прости за шутки, но уж больно забавно ты смотрелся. Прямо как перепуганная маленькая обезьянка, — усмехнулся Вит. Уже опустилась ночь, но было светло. Я поднял голову и заметил высоко в ночном небе луну. До полнолуния оставалось, судя по всему, несколько дней, потому и было светло. В городе как-то забываешь, насколько красиво и загадочно ночное небо.