Софи Гонзалес - Всего лишь полностью раздавлен [litres]

У меня появилось ужасное ощущение, что я вот-вот заплачу. Все, что я смог сделать, это коротко кивнуть.

Уилл накрыл мою щеку ладонью и уставился на меня серьезными карими глазами.

– Пожалуйста, не теряйся. Мне надо еще раз тебя увидеть.

– Ты знал, что у сердцебиения меняется ритм, когда ты слушаешь быструю или медленную музыку? – спросил Уилл.

– Нет. Прикольно.

– Да. А роговица – единственная часть тела, которая не получает кислород из крови. Она всасывает его прямо из воздуха.

Он сидел, скрестив ноги, на свободном стуле в музыкальном классе, листая учебник по биологии, который лежал у него на коленях. Сегодня его оправданием для того, чтобы побыть рядом со мной, стала грядущая контрольная.

Я думал, учебник он взял только для виду, но, к моему удивлению, Уилл сел и углубился в чтение, когда я принялся играть на гитаре. Я не знал, действительно ли он хочет хорошо написать контрольную или ему просто скучно слушать одну и ту же музыкальную фразу, повторяющуюся снова и снова. Я бы не стал его винить, если бы так оно и было, но тогда у меня возникал вопрос: зачем он всегда приходил сюда во время обеденного перерыва, если три четверти отведенного времени я репетировал, игнорируя его?

– А кровь циркулирует по венам настолько быстро, что кровяной клетке требуется на весь круг только двадцать секунд, – продолжил он. – Забавно. Я всегда думал, что она течет со скоростью шагающего человека.

– Она течет довольно быстро, если сильно порезаться, – произнес я.

– Да, но не со скоростью сто километров в час, – сказал он. – Подумай, какая крохотная кровяная клетка по сравнению с телом. И ей требуется двадцать секунд! Это – как для нас сделать десять кругов по футбольному полю за такое же время.

– Наверное. Но все относительно…

Он рассеянно моргнул.

– Я уже ничего не знаю. У меня сейчас мозги закипят.

Я порылся в папке с нотами, которую я собирал для предстоящего концерта «Абсолюции», и выбрал песню, которая не вызывала у меня особых проблем, но звучала круче, чем парочка тех, которые я обычно репетировал. Полагаю, я хотел немного покрасоваться перед Уиллом. Неужели это преступление? Максимум проступок.

– Ты всерьез готовишься к контрольной? – спросил я.

– Да. Почти. В учебнике на углах страниц есть вставки с интересными фактами о человеческом теле. Я читал их.

– Будем надеяться, что про них и спросят на контрольной, – улыбнулся я и поправил лежащие на подставке ноты, чтобы начать репетировать выбранную песню.

– Олли? – вдруг пробормотал Уилл, когда я взял гитару. – Я кое-что подумал…

Я опустил инструмент.

– И?..

Он так долго не отвечал, что я уже был готов его окликнуть, но он, в конце концов, заговорил:

– Я долго на тебя злился… Считал, ты должен понимать: мне приходится вести себя определенным образом, чтобы скрыть свою ориентацию. А когда ты не встал на мою сторону, я решил – это попросту означает, что ты меня не поддерживаешь.

Я оторопел. Не может быть! Неужели Уилл может воспринимать все таким образом?

– Но, – продолжил он, – я подумал, как бы я себя чувствовал, если бы ты притворялся, что незнаком со мной, танцевал с кем-то другим и так далее. И тогда я понял…

– Что?..

Конечно, по его интонации я уже догадался об ответе, но мне хотелось, чтобы он сам озвучил свою мысль.

– Что я вел себя как настоящий ублюдок.

Воцарилась тишина. Незачем говорить, что все в порядке, поскольку я очень в этом сомневался.

Но было здорово услышать, что он признал свою ошибку.

Ну а мне тоже есть над чем подумать. Я расстроился, поскольку хотел, чтобы ему было на меня не плевать. Но если он из моего поведения сделал вывод, что плевать мне, даже если я и не согласен с этим, это все равно чуть более простительно.

Он, по крайней мере, не игнорировал полностью мои чувства.

Уилл прервал паузу.

– Может, как-нибудь после уроков зайдешь в гости? – последовало негромкое предложение. – Как друг, – быстро добавил он.

Я удивился. После той реакции его отца я решил, что теперь нахожусь в черном списке. Все, что могло вызвать у людей подозрения, было для Уилла под запретом. Я усердно старался принять его точку зрения, не сближаться с ним и не думать, что все изменится, а он теперь просто взял и выбил почву у меня из-под ног. Как ему всегда удавалось застать меня врасплох независимо от того, чего я от него ждал?

– А как же твои родители?

– Мы будем держать дверь открытой.