Маргарита Смирновская - Крутая Бамбина (СИ)

— Я согласна, — пробубнила я.

Что, собственно, я теряла? Буду просто больше времени проводить с этим жестоким педантом. Авось ему мозги вправлю. Ну, или жизнь ему испорчу, как он мне. Прекрасная возможность.

— Сейчас ты на меня так смотришь, что я чувствую себя под дулом твоего травматика, как в прошлый раз в твоем дворе, — заметил он, приступая к еде.

Я закашлялась, вспомнив тот момент. И рванула в туалет. Там, умываясь, я не выдержала и выругалась. Как вообще он понял, о чем я думаю? А чувство действительно похожее… Сейчас я так же недовольна им и хочу его отмутузить хорошенько. И как я буду с ним всегда рядом находиться? Я ведь при нем есть даже не могу! Я и так до того худая, что мой начальник на каждом углу жалуется, что ему в секретари мощи подсунули, а ведь секретарша — лицо компании, а тут, дескать, такое уродство! Ну все, прощайте, надежды моего начальства!

Умывшись и собравшись, я решила для себя, что не могу влюбиться, так как я во всех парнях вижу домогателей, а этот еще и сноб, его не за что любить. Я просто… как он там сказал…честная и добрая и перепутала доброту с любовью, но жизнь я ему все-таки испорчу! Это надо же, девушку взять в охранники, разбив все ее светлые надежды! Придурок!

Когда я вернулась к столику, Михаил допивал кофе. Я едва съела пару ложек, и вдруг он сказал, посмотрев на часы:

— Пора.

Уже в машине мы продолжили наш незаконченный разговор:

— Если ты не передумала, то начнем занятия сегодня.

— Не передумала, — буркнула я. — Что будет входить в мои обязанности?

— Моя безопасность. — Он посмотрел на меня. — Наблюдать вокруг и следить, чтобы мне никто и ничто не угрожало. Оплата будет достойной. Или тебя зарплата не волнует?

Он надо мной смеялся!

— Почему не волнует? Очень даже волнует!

Миша усмехнулся:

— И еще тебе придется переехать в мой дом.

— Что? — Я была крайне удивлена. — С какой стати?

— Личная охрана должна всегда находиться рядом с объектом наблюдения. Это твоя работа.

Как-то стало от этого совсем уныло. Никогда еще слово «работа» не вызывало у меня столько тоски. А с другой стороны, я даже представить не могла, что буду жить в его доме в качестве охраны. Смешно и обидно. Знала бы — ни за что не согласилась бы выходить к нему на работу. Ведь только для этого он меня вынудил устроиться к нему. А я-то думала!

Сэтими горькими мыслями я не заметила, как мы уже подъехали к офису. На проходной нас ждал сюрприз. Я узнала секретаршу Ефимова, что сидел в изоляторе, пока шло следствие по убийству Павла. Она была ярко накрашена и красиво одета, но при всем этом со страдальческим выражением лица, и я могла поклясться, что она недавно плакала. Увидев Высоковского, она бросилась к нему и умоляюще заныла:

— Миша, Миша, выслушай меня! Ты можешь меня забыть, не возвращать на работу, но Боря… Он не виноват…

— Он сам признался, — неохотно выдавил Михаил, но и по лицу, и по голосу было понятно, что он не хочет с ней говорить и крайне расстроен этой встречей.

— Миша, я не знаю, почему он так сделал! Но это не он! Он со мной был! Со мной в ту ночь…

Высоковский резко отдернул ее руки, которые хватко вцепились в его кофту, и колюче посмотрел на нее. Я даже не могла подумать, что он так умеет смотреть.

— Может, и ты была с ними?

Секретарша побледнела:

— Я? Да что ты…

Миша прошел через турникет, я поскакала вслед, размышляя над услышанным. В лифте повисла напряженная пауза. Я не верила, что Михаил всерьез решил, что Ефимов был заказчиком убийства его брата. Мы же сами слышали, как тот негодовал, он искренне хотел, чтобы Пашка был жив. Зачем он тогда сознался в убийстве? Выгораживал кого-то? Я хотела было открыть рот, чтобы спросить, но мы уже приехали на наш этаж. Высоковкий молнией понесся к своему кабинету, я завернула в свой. Начальник с обеда не пришел, поэтому у меня была возможность перекусить кофе с печеньками, а дальше надо было разгребать залежи необработанных документов.

Около четырех ко мне спустилась Алина. Она влетела как ураган:

— Вика, я так рада за вас! И кто только пустил эти неверные слухи?!

— Про Высоковских всегда ходят неверные слухи. Я вообще сомневаюсь, что здесь кто-то знает правду про них и какая вообще на самом деле эта семья.

Алина присела на маленький диванчик и, смеясь, заметила:

— Что верно, то верно.

И тут меня осенило. Я встала, чтобы налить Алине кофе, и спросила:

— А скажи, почему секретарша Ефимова не работает?