Клэр Контрерас - Калейдоскоп моего сердца [ЛП]

— Извини. Чертов кофе.

— Вот, что происходит, когда ты носишь белую рубашку, — говорю я, и она смеется.

— Каждый раз одно и то же. Казалось бы, я должна уже усвоить урок.

Я смотрю вниз на свою белую рубашку и пожимаю плечами.

— Я художница, так что могу жить с этим. В любом случае, я хотела у тебя кое — что спросить.

— Конечно. Присаживайся. — Она указывает на кресла перед ней, и я сажусь на ближайший.

— Я знаю, что это, наверное, невозможно сделать, но должна спросить. Могу ли я перекрасить помещения в педиатрическом отделении?

Джен хмурится.

— Я понимаю, что это невозможно, но я должна была спросить.

— Нет, нет. На самом деле, мы должны перевести некоторых пациентов в другое крыло, чтобы установить новое оборудование. Так что, если бы ты могла все сделать в это время, то это вполне осуществимо. Мне нужно обсудить идею с боссом, хотя…

Я чуть ли не визжу от восторга.

— Комнаты будут свободны?

Джен смотрит мне в глаза и улыбается.

— Что ты придумала?

— Ну, — начала я, заламывая себе руки. Мне начинает казаться, будто я использую эту возможность в своих интересах, несмотря на то, что я была тем, кто собирался оплатить все это и потратить свое свободное время. — Я готова оплатить все. Не хочу, чтобы вы подумали, будто собираюсь компенсировать себе затраты. Также, если я смогу пригласить сюда своих друзей, мы могли бы сделать что — то действительно хорошее.

На мгновение она притихла, завязывая свои светлые волосы в хвост.

— Так ты готова оплатить краску и работу своих помощников?

— Да, конечно, — отвечаю я быстро.

Джен снова притихла, всматриваясь в мое лицо дольше, чем мне хотелось бы. Я жду ее ответа, сложа руки на коленях.

— Ты действительно хочешь это сделать? — спрашивает она наконец. — Почему?

Я резко выдыхаю, мои плечи поникли.

— Разве мне нужна причина?

— Я полагаю нет, — говорит она, пожимая плечами. — Но многие не будут делать подобное бесплатно.

— Я не многие, — отвечаю я, улыбаясь. — Если хочешь, могу поговорить с твоим боссом.

Она отрицательно качает головой.

— Я позвоню ему прямо сейчас. Сомневаюсь, что он будет против. Много лет обсуждалось, что крыло нужно отремонтировать. Я напишу тебе, как только получу ответ.

— Большое спасибо. С нетерпением буду ждать ответ, — говорю я, и направляюсь в сторону двери.

— Эстель, — зовет она меня. Я поворачиваюсь, и она дарит мне маленькую улыбку. — Миру нужно больше таких людей, как ты.

Ее слова заставляют меня гордо улыбнуться. Моя жизнь может быть очень трудной и хаотичной, но в большинство дней я ложусь спать, чувствуя себя умиротворенной мыслью, что, возможно, я сделала что — то хорошее в жизни другого человека. Я благодарю ее и направляюсь в педиатрическое отделение, пока не выставила себе полной дурой и не начала рыдать перед ней. Когда я захожу в отделение, первым, кого я увидела, был Оливер. Он стоит ко мне спиной, облокотившись на стойку сестринского поста.

Я не слышу, что он говорит, но, судя по смеху медсестер, с которыми он разговаривал, вы бы подумали, что шутил сам Джим Керри. Я уверена, что это не так. Оливер не самый лучший шутник, хотя он старается, но женщины, кажется, этого не замечают. Так же, как и я когда — то, давным давно. Я подавляю желание закатить глаза и с огромной улыбкой прохожу мимо них, приветствуя. Не задерживаясь надолго, прохожу мимо Оливера, стараясь не смотреть на его лицо, но замечаю, как он выпрямляется.

Я осматриваю комнату, которую мне выделили, мой взгляд падает на мольберты и коробки рядом с ними. Взяв стопку белой бумаги, я прикрепляю на каждый мольберт по листу, и слышу, как открывается дверь. Заходит Джемма — пухленькая, рыжая медсестра, толкая перед собой кресло-каталку. Я познакомилась с Джонни, тринадцатилетним мальчиком с ДЦП, когда я встречалась с ребятами в свой последний визит. Сейчас я поздоровалась с ним, затем с Дэнни, Мэй, Майком. Все они подростки, и все больны раком.

— Вы готовы, ребята? — спросила я, улыбаясь.

Каждый из них качает головой, все молчат. Конечно, все, кроме Джонни, играют в своих телефонах. Я вздыхаю, зная, что нас ждет впереди. Это то, с чем я имею дело каждый раз, когда ко мне в студию приходит новая группа подростков после школы. Благодаря этому, я пришла к выводу, что подростки во многом походят на новую обувь — сперва неудобная, натирающая волдыри, но как только вы ее разносите, то не жалеете ни об одном мозоле.

— Вы хотите делать здесь скучное, глупое шоу или же хотите рисовать разное дерьмо на этих полотнах? — говорю я, привлекая к себе внимание всех и сразу. Их глаза расширяются, как будто они не могут поверить в то, что я сейчас сказала.