Евгения Перова - Мужчины, которых мы выбираем [litres]

– Ребята, все хорошо. Честное слово. Я в порядке. Я сейчас пыталась понять, что чувствую – и ничего особенного. Я так счастлива, что эту броню ничто не пробивает. Потом, может быть, накроет. Но я уверена, что справлюсь!

Все вздохнули с облегчением, а Зоя Афанасьевна захлопотала по хозяйству, накрывая стол к чаепитию. Она хорошо знала свою дочь и подозревала, что та многое утаила, но решила не допытываться: и так волнений хватает. Пока Света с Винтиком наперебой рассказывали о своих планах, Иван невольно вспоминал события прошлого воскресенья, с завистью поглядывая на счастливую парочку, у которой все так легко и просто: почти пятнадцать лет не общались, а встретились – и тут же такая любовь-морковь, что мама не горюй! А у них с Юкой все как-то через пень-колоду…

В то воскресенье Иван, получив сообщение от Полякова, добрался в Крылатское за рекордно короткий срок – ворвался, как торпеда, кинулся к Юке, обнял ее и замер. Потом, не оборачиваясь, спросил:

– Я могу забрать ее прямо сейчас?

Кирилл поморщился и махнул рукой:

– Забирай! Вас отвезут. Потом подъеду, поговорим. Машину твою пригоним.

Иван поднял Юку на руки и быстро прошел к выходу. Всю дорогу до дома Иван держал Юку на коленях и молчал. Она тихонько ослабила ему галстук, расстегнула рубашку, залезла рукой за воротник и принялась массировать затылок и шею, шепча:

– Ванечка, ну что ты… Все хорошо… Успокойся, я в полном порядке!

Выбравшись из машины, он некоторое время стоял, глядя на Юку сверху вниз, потом мрачно произнес:

– Если бы с тобой что-то случилось… Я жить бы не смог.

И пошел в дом. Юка побежала за ним. Она ходила за Ванькой хвостиком, заглядывала в глаза, хватала за руки и все время говорила то же, что и в машине:

– Ванечка, успокойся, все в порядке!

Утомившись, Иван плюхнулся на стул и сгреб Юку в охапку:

– Помолчи, трещотка. Посиди тихо.

– Я молчу, молчу! Ванечка, миленький… Не надо так…

И Юка, которая физически не могла сидеть тихо, принялась его целовать, тормошить, щекотать, ерошить ему волосы – Иван некоторое время отбивался от ее приставаний, но все-таки не выдержал и рассмеялся, а потом снова обнял Юку, но уже совсем по-другому.

– Воот! – сказала довольная Юка. – Другое дело! Опомнился?

– Куда тебя понесло, козявка? – грозно спросил Иван, но Юка видела, что его уже отпустило. За эти часы Иван словно постарел на несколько лет: глаза запали, резче проявились морщинки у глаз, лицо осунулось.

– Вань, ты знаешь – я умею постоять за себя. Я контролировала ситуацию.

– Контролировала?! Ситуацию?! Да он – гребаный маньяк! У него мозги набекрень! Как ты могла его контролировать?

– Вань, но обошлось же!

– Обошлось…

Юка поцеловала его всерьез, и на довольно продолжительное время они забыли обо всех маньяках на свете. Наконец оторвавшись от его губ, Юка сжала лицо Ивана в ладонях и, глядя в глаза, сказала:

– Прости меня! Я люблю тебя!

– Ты меня тоже прости, – невнятно ответил Иван и помотал головой, чтобы Юка разняла ладошки. – Не знаю, чего меня так разобрало.

– Обиделся, я понимаю. Вань, я верю тебе и всегда буду верить. Я выйду за тебя замуж и нарожаю кучу детей. Мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день. Годится?

– Годится! Только мы не сможем быстро пожениться – мы очередь в загсе пропустили.

– Ничего не пропустили. Я позвонила и перенесла. Наша с тобой свадьба через две недели. Я собиралась сама с тобой помириться, но отвлеклась.

– Отвлеклась?! – возмутился Иван. – Это так называется?

– Вань, мне надоело быть жертвой. И ты же видишь – все получилось.

– Получилось…

– Ладно, не ворчи. Знаешь, я передумала. По поводу свадьбы. Хочу большой праздник!

– Праздник так праздник! Все, как ты хочешь, лягушонок.

Пока он предавался воспоминаниям, Юка со Светкой как раз заговорили о двойном празднике, и Виктор пообещал, что попробует устроить их со Светланой свадьбу в тот же день, что у Ивана с Юкой – у него и в загсе были связи. Юка обернулась к Ивану:

– Смотри, как здорово все устраивается! Тут и погулять можно вволю, правда?

А потом не удержалась и добавила невинным тоном:

– И никаких посторонних блондинок на горизонте, правда?

Иван только хмыкнул. Ему эта история совсем не казалась смешной, но приходилось подыгрывать. Вот и сейчас он, внутренне чертыхнувшись, принялся рассказывать историю с запиской:

– Да глупость страшная! Записку в почтовый ящик сунула соседка с пятого этажа, Майя Михайловна. У нее штук семь кошек, одна сбежала и на дерево залезла, а я снял. И стал героем ее жизни. Теперь помогаю по мере возможности, она ж совсем одинокая, да еще и ноги больные. То мусор вынесу, то за квартиру заплачу. И на этой записке, на обороте, были моей рукой цифры написаны, я только сразу не понял. Показания электросчетчика. Так и вычислил.