Елена Васюта: Близкие люди

– Что ты будешь делать дальше? – Спросил Алик.

– Не знаю еще. Наверное, уеду к маме. Пока виза действительна, куплю билет и уеду. Не могу я здесь.

– Мама – это хорошо, все не одна будешь. – С грустью произнес верный друг, – Но что ты там делать будешь? Мама твоя, чем там занимается?

– Не знаю, я не спросила.

– Таська, ну как же так?!? Собираешься ехать в другую страну, куда – не знаешь! Чем там заниматься – не знаешь! К кому – не знаешь!

– Вот умеешь ты, Алик, поддержать в трудную минуту! Спасибо! И так тошно. А еду я к маме, к своей родной маме! – Она снова принялась плакать.

– К маме, к маме… Ты маму-то свою знаешь, что ли? Полчаса с ней поговорила и засобиралась! Мало ли что можно наплести! Ты же всему веришь!

– Зачем это ей? Она мне не врет, она хорошая.

– Где была твоя «хорошая» все эти 23 года?!?

– Она устраивала свою жизнь.

– Устроила?

– Да.

– И вдруг ей понадобилась ты? Тебя это не удивляет?

– Алик, ну, хватит уже! Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы я уезжала. Но, пойми, мне здесь плохо, я не знаю, как жить.

– Плохо, плохо! – Передразнил ее друг, – заладила. Сожрал блины сосед, а на любовь не ответил – все! Уезжаю в Болгарию! Таська, ты же всегда умной была, это я за дурака считался!

– Хорошо, что ты предлагаешь?

Алик, зная упрямство подруги, устало произнес:

– Давай, хотя бы, позвоним, поговорим с ней.

Тася понимала, что Алик прав. Она даже не спросила у мамы, чем она занимается, есть ли у нее семья, муж, где она живет? И чем там будет заниматься Тася, если все же приедет?

– Хорошо, давай позвоним, все узнаем, вот номер ее телефона. – Она показала Алику листок, на котором мама написала свои координаты.

Пока Тася дозванивалась маме, он сфотографировал этот листочек, так, на всякий случай.

– Мама! Здравствуй, это я, Тася. – Слезы снова показались у девушки на глазах. – Мама, я хочу приехать к тебе…

– Дорогая моя, я знала, что ты передумаешь! Приезжай! Я тебя встречу.

Алик делал перед ее лицом какие-то невообразимые пассы руками и выпучивал глаза, стараясь обратить внимание на себя.

– Работа? Где жить? Семья? Работа? Где жить? Семья? – Повторял он без передышки.

– Мама, – Тася, наконец, вспомнила, что собиралась спросить, – а где ты работаешь? И что я буду делать, когда приеду?

– О! Не волнуйся! У меня с Богданом свой ресторан. Доход небольшой, но на жизнь хватает. Будешь помогать, так сказать, участвовать в семейном бизнесе. – Мама счастливо засмеялась.

– А Богдан – это кто? Твой муж?

– Ну, не совсем, чтобы муж, но почти, да, можно сказать – муж! – Беспечно заявила мать.– Ты, главное, приезжай, все будет отлично! Квартиру свою, я думаю, можешь продать, вещей много не бери. Доченька, я не могу дождаться, когда мы будем вместе!

Закончив разговор, Тася пристально смотрела на Алика, ожидая его решения.

– Я тебя понимаю, тебе хочется к маме, одной плохо, да еще этот сосед с блинами. Но как-то мне странно это. – Наконец, произнес друг. – Хорошо, съезди туда, но квартиру не продавай! Всегда должен быть шанс вернуться.

– Как же быть с квартирой? За нее платить надо. Да и на билет у меня, наверное, не хватит.

– Тася, давай, я поживу у тебя. Коммуналка – моя. А на билет я дам тебе в счет уплаты за жилье, вроде как я у тебя снимаю квартиру. Сам хоть отдохну от постоянных нотаций матери. Достала со своими невестами!

Вид у Алика был такой несчастный! Если бы Тася не была всецело поглощена своими переживаниями, она бы, конечно, заметила в глазах друга невыносимую тоску и боль, которые он старался прятать, не показывать ей, но, которые вопреки его желанию, время от времени выплескивались в грустном взгляде его черных глаз.

Тася стала готовиться к отъезду. Хлопоты и сборы наполнили ее дни суетой, делами. Через неделю Алик провожал подругу в аэропорт.

– Звони, Тася, почаще, прошу тебя. И я буду тебе звонить. – Волновался он.

Алик знал, что Тася его не любит. Она видела в нем только друга, но все равно, он надеялся на чудо. Она любила кого-то другого, но была всегда рядом с ним, только руку протяни, а сейчас она улетает в неизвестность. Может быть, навсегда. От этой мысли все в душе Алика разрывалось на тысячи кусочков, переворачивалось от горя и обиды. Почему он полюбил именно эту девчонку? Он помнил, как увидел ее в школе, и с тех пор любовь не только не прошла, а стала еще больше, сильнее, мучая его и благословляя каждый день.

С ее именем он просыпался по утрам, и ее имя твердил, засыпая.