Ксения Бартеньева - Благодарна тебе, Светлый столб…

Девчонка и вправду была дико худой. Глаза – огромные. Может, потому что личико – тощее? Милый, приятно-светлый взгляд приятно-светлых глазищ. Рот – неожиданно большой, красивые пухлые губы. И что в ней может не нравиться? Почему ее не любит этот (уже заказанный на приворот ею) идиот?..

Звуки… Всхлипывания – сначала жалобные, почти щенячьи. Стыдливый скулеж, затем рычание – гортанное, отвратительное в своем отчаянии. Наконец, просто рев – яркий, звонкий, красивый. Жесткий, пронзительный. Чудная какофония. Ее великолепие могло бы заворожить, если бы Ора не знала, чем это все обычно завершается – у некоторых. Чем иногда завершаются эти милые, предательские петли в сознании…

Девчонка, раскапустившись некрасиво, сидела на полу и выла. Плакала – уже не стесняясь, иногда утираясь просто маленькой лапкой, размазывая слезы и сопли по личику. Отвратно. Ведьма повела носом… Где-то рядом – совсем близко замаячил, засверкал призывно финал этого действа. Гостиную словно накрыли серой скатертью… Комнату в единое мгновение подернуло темной пеленой, из хищной прожорливой утробы которой отчетливо доносился отчаянный писк перепуганных минуток последнего месяца жизни этой малолетки… Ее – юную дуреху – уже готовили. Это – было оно… Работа. Надо подымать попу.

– Дай руку.

Ора уже сидела рядом с ней. Пол… был холодным. Но малышка сейчас ни на что не обращала внимания.

– Дай руку! – низко, жестко рявкнула.

Ребенок в момент закрыл рот, заторможено испуганно повернула голову.

– Давааай…. – ей протягивали ладонь. – Как тебя зовут?

Светлый взгляд встретился с темным. Светлые длиннющие ресницы дрогнули, из-под них выскользнули остаточные слезинки, торопливо пробежали по щекам.

– Нааа… таша! – еле вымолвила. Икота мешала говорить.

«На-та-ша. Еще одна Наташа, Маша, Даша…».

– Не реви, я помогу…

Светлый взгляд не отрывался от темного, робко спрашивая. Еще не веря, но уже – снова возвращая к жизни хозяйку…

Узенькая горячая ладонь доверчиво легла в холодную. Ора сжала нежные пальчики. Мать твою! Поток эмоций хлынул на нее. Наверное – сбил бы с ног, если бы она стояла. Отчаяние, боль, недоверие, боль. Страх?.. Снова – боль. И… она не ошиблась. Клубок эмоций был накрыт серой, простенькой в своем величии, сеткой. Пустота. Девочку – готовили. Она сама себя приговорила. Как бы это случилось – неважно. Главное – приговор был подписан…

– Поверни ладошку к земле, – четко отдавала приказы. Правую ладонь крошки Ора крепко удерживала в своей руке. – Ближе… еще ближе… А теперь – отдавай вниз боль. Думай о нем и отдавай…. Толкай переживания, отчаяние, мысли о нем в ладошку – на выход. Я – помогу. Давай…

Натка приподняла, недоумевая, бровки, но подчинялась. Опустила вниз голову, закостенела вмиг, словно ледяной стала и… Ора ехидненько улыбалась. Действительно, толчками по тощей ручонке, вываливались вниз эмоциональные сгустки. Фу… как в канализации… Излишняя привязанность – всегда нехорошо пахла… Ведьма гадливо сморщила нос. Малышка с ума сходила по этому оболтусу. Сейчас ей станет легче. Земля всегда забирает. И Темному Столбу – подпитка. А Ора – всего лишь катализатор процесса. Она помогала – своей энергией выжимала девчонку досуха. Вниз. Надолго это не поможет, истинная любовь – это регенерирующая опухоль, даже Время не всегда может дотла вытравить ее. Но и забрать Наташу Ора не могла позволить. Светлый Столб – властно уплотнился вокруг женщин, приказывая… Темный – не отпускал комнату, вплотную, липуче прикасаясь к Светлому, серел настойчиво плотными манящими бездонными облаками… Нееет! Натке – еще не время. У нее еще будет и семья, и детки… Двое? Похоже на то. Если только Ора сейчас возьмется, не откажет ей – ведь будущее меняется каждый день…

Все. Хватит! Женщина разжала руку. Ладошка девчонки выпала – на пол, светлые глазищи распахнулись. Рот немного приоткрыт. Ора улыбнулась, подняла голову, мазками взгляда касаясь потолка. Так и есть. Серая скатерка – растворилась. Пока – растворилась. Она снова не ошиблась: Нату НАДО брать в работу. Иначе… Пустота. Кладбищенская пустота.

Поднялась. Ноги затекли, все-таки – не пятнадцать. Хотя… для своего возраста ведьмы выглядят очень прилично!

– Его зовут… Саша? Что-то крутится на «А»… Александр? – она уже опять сидела в кресле и дымила гадкой сигаретой. – Поднимись с пола – немедленно!!!

– Алексей, Алеша… Мы познакомились полгода назад… – лепетала малышня, поднимаясь и зачем-то пятясь от Оры к тяжелым бархатным шторам. – В салоне сотовой связи… Я меняла…